Литература про эмоции инвалидов. Социально-психологические особенности молодых инвалидов. Большое влияние на восприятие оказывает эмоциональное состояние человека. Известно, например, что в состоянии возбуждения время как бы ускоряет свой бег, в состоянии
Разделение в нашем мире обычное дело. Сутки разделены на день и ночь. Время - на прошлое, настоящее и будущее. Люди - на мужчин и женщин… Ассоциативный ряд можно продолжать. Все это вместе взятое существует в одной реальности, а значит, и объединено. Просто: два в одном! Вот и особенности психологии инвалидов можно рассмотреть как отдельно, так и совместно с психологией любого из нас. Сделать это поможет системно-векторная психология Юрия Бурлана.
«Они не такие, как мы»
Как работник библиотеки для слепых я в одно из посещений читателей в Доме-интернате попросила воспитателя «подтолкнуть» слепого к практическим действиям. Нужно было помочь ему создать электронную почту. Это простое для зрячего человека действие осложнялось переходом на нижний этаж с ноутбуком в руках к другому слепому - колясочнику, который вызвался помочь.
«Да, конечно, - был ответ, - но вы же понимаете психологию инвалидов - они не такие, как мы! » Услышать это от человека, в профессиональные обязанности которого входит общение с людьми, оказавшимися в сложнейшей жизненной ситуации, было странно. Но дальнейший разговор все объяснил. Работа воспитателя в Доме-интернате для престарелых и инвалидов имеет свою специфику, и моя собеседница хорошо в этом разбирается.
Достижения современной науки, бесчисленные социальные и психологические исследования, диссертации и рефераты о психологии работы с инвалидами разобрали, казалось бы, все нюансы поведения людей с инвалидностью. Однако эта фраза, выскочившая из бессознательного, свидетельствует о том, что мы все-таки отделяем себя от тех, кто «не такие, как мы».
Конечно, они отличаются от имеющих руки, ноги, глаза и уши. Но нехватка какого-либо органа не превращает их в инопланетян, скорее, другое. Нас, имеющих «полный комплект», при первой встрече с ними порой просто выбрасывает из этого благополучного мира в никуда. Мы не знаем, что сказать, куда направить взгляд, мы смущаемся и боимся. Почему это происходит и как строится общение с инвалидами, что нас объединяет, а что разъединяет, рассмотрим с помощью системно-векторной психологии.
Invalidus (лат.) - буквально «несильный»
Человек - такое странное существо! Одновременно он всесилен и очень уязвим. Всегда в обществе существовал определенный процент людей, имеющих какой-либо дефект или нарушение и утрату физиологической, психической или анатомической структуры или функции. На протяжении всей истории человечества шел процесс преобразования отношения к инвалидам. К нашему времени они из ущербных, ненужных обществу людей стали теми, о ком заботятся, создают удобную среду обитания.Системно-векторная психология подчеркивает, что только структура, в которой заботятся о слабых, немощных и стариках способна выжить и развиваться. В этой статье мы не будем приводить примеры выдающихся людей с инвалидностью - их достаточно много и они на виду. Просто рассматривая системно особенности общения с инвалидами, заглянем в святая святых - тайники нашей психики, откуда и проистекают все переживаемые нами чувства.
Психология инвалидов и общая психология
Представляя собой частицу вида «человек», нам и в голову не приходит мысль о том, что все люди связаны воедино и проблемы одного - это проблемы всего вида. Поломка какой-то из частей любой системы, будь то живой организм или простая машина, приводит к нарушению работы всей системы, и наоборот.Вот и пример: если у человека болит сердце, это свидетельствует о комплексных нарушениях в организме - но болит ведь сердце! Или такой: о любых болезненных изменениях в организме расскажет анализ крови. Она омывает все органы и все про них знает. Дело за грамотным специалистом, который это расшифрует. Наша психика, точнее та ее часть, которую относят к бессознательному, похожа на кровь, которой наполнено тело вида. Мы связаны друг с другом через бессознательное, хотя этого и не осознаем.
Эзотерическое возвышенное понимание единства человечества, которое мы находим, когда пытаемся идти духовным путем, предательски рушится, как только мы сталкиваемся с такой реальностью, как инвалидность. Независимо от того, случилось ли это с самыми близкими нам людьми или мы попали в ситуацию, связанную с этой категорией несчастья, наши чувства расстраиваются, и для того, чтобы привести их в норму, нужно время и понимание.
Профессионально общением с инвалидами занимаются врачи, психологи, психиатры. И еще волонтеры - люди с особыми свойствами психики. Системно-векторная психология Юрия Бурлана определяет эти свойства как зрительный вектор.
О векторах, о сходстве и отличиях системно
Восемь векторов складывают мозаику человеческой психики. Это знание позволяет понять любую модель поведения и переживаемые человеком чувства.Если мы осознаем единство вида, это значит, что мы и инвалиды - его равноправные частицы. Каждый обладает группой свойств, заданных от рождения. Это векторы . Многие современные люди - полиморфы, то есть обладают сочетанием из трех-пяти векторов. Это объясняет, почему все люди разные. Так исторически сложилось в ходе эволюции, что каждый вектор задавал человеку свою видовую роль. Это было необходимым условием выживания вида. Детально это прослеживается на тренинге «Системно-векторная психология» Юрия Бурлана.
Здоровый человек, обладающий определенным набором векторов, по своим заданным свойствам не будет отличаться от того, кто волею судьбы оказался вне зоны стопроцентного здоровья, но имеет такой же набор векторов. Однако видимые отличия все же есть. Они находятся в диапазоне состояния (развития и реализации) вектора от минуса к плюсу. Состояние нормы мы не замечаем, а для инвалида «маршрут» в это состояние лежит через каждодневный ад, в котором все свойства психики подвергаются мощной изнуряющей атаке изнутри и снаружи.
Изнутри атакует боль, а снаружи - непонимание, агрессия или предательство близких.
Причины инвалидности
генетические заболевания;Врожденные аномалии развития;
Приобретенные возрастные;
Вследствие несчастного случая.
Генетические и врожденные аномалии развития со временем примиряют с неизбежностью переживать этот опыт битвы за жизнь или отказаться от инвалида, приняв самое горькое и страшное решение в своей жизни. А вот приобретенные с возрастом или вследствие несчастного случая требуют принципиально другого подхода.
Системное точное знание в психологии работы с инвалидами создает эмоциональный мостик с двусторонним движением, существенно облегчая взаимопонимание. Просто потому, что в этой драме чаще всего несколько действующих лиц. Каждый ее участник обладает своими особенностями. Знание этой информации исключит недоразумения в отношениях, поможет правильно их построить.
Психология общения с инвалидами
В общение с инвалидами психология вкладывает особые смыслы - это забота, бережное отношение, создание условий для жизни и работы. Конечно, в этом нуждаются и здоровые люди, все в этом нуждаются. А вот как мы создадим такой мир, зависит от нас, от каждого лично. Особенности психологии инвалидов нельзя раскрыть без понимания общих процессов, происходящих в мире людей. А этот мир сейчас стоит на грани. Наряду с самопожертвованием и бескорыстием существует предательство, когда бросают близких, попавших в беду. Это неизбежно влияет на общее ощущение уверенности в завтрашнем дне.«… В основном нахожусь дома, ребенок-инвалид, сыночка, 16 лет. Вот ждем тепла, можно в парк будет ходить гулять, а там и люди, в выходные даже много. Признаюсь, грешным делом, не выдерживали нервы, срывалась на крик на ребенка и не всегда даже из-за нервов, многие кричат и используют это как методику, чтобы детки пошли. Но понимала, что я так больше его пугаю и он, наоборот, в ступоре от моего глупого правильного подхода к поставленной задаче, то есть сделать первый шаг. Но все равно продолжала двигаться этим путем.
Во время тренинга как-то само собой, как должное, крик превратился в понимание, и чем больше я нахожу правильных слов и подхода к нему, теперь уже в зависимости от выявленных мной в нем векторов, тем заниматься становится все проще и эффективнее. Причем так спокойно. Он стал осознавать важность своих действий, и, делая различные упражнения, мы как бы пользуемся методикой... путем страданий или наслаждения. И дивным образом сынуля получает наслаждение от некоторых упражнений и даже просит их повторить.
Он изменился, стал покладистее, мы на домашнем обучении, оценки стали лучше. Учителя хвалят, причем он начал задавать более осмысленные вопросы, появился интерес ко многим вещам, которые он с удовольствием со мной обсуждает. Я перестала его торопить, когда он пытается выразить какую бы то ни было мысль, речь стала более четкой и понятной, прошло пусть несильное, но все же явное заикание
…»
«… У меня ребенок-инвалид по неврологии. Он мог по полдня кататься по дивану и орать не своим голосом, как будто его убивают. Не помогало ничего. Я просто закрывала дверь и шла готовить на кухню. Но результат был тот же. После тренинга я стала лучше его понимать, и ему стало лучше
…»
«… Я радуюсь тому, что была мамой ребенка-инвалида. Я безмерно благодарна Полиночке за все то, чему она меня научила притом, что сама она была обделена: ни видеть, ни говорить, ни ходить, ни кушать самостоятельно, страдать от постоянной боли и практически не выходить из эпиактивности, она прошла со мной через мою отрешенность, равнодушие, боль, страх, отчаянье - к пьянящему чувству любви и благодарности за то, что доверили мне и выбрала она именно меня своей мамой
…»
Как проявляются свойства векторов в критических ситуациях, как люди «добровольно» доводят себя до инвалидности, какие драмы переживают - об этом в следующей статье. А пока регистрируйтесь на бесплатный онлайн-тренинг Юрия Бурлана «Системно-векторная психология».
Статья написана с использованием материалов
7.2. Психология инвалидности.
Особое место в соматопсихическом направлении занимает проблема отношения к своему расстройству или дефекту у детей-инвалидов . В настоящее время концепция инвалидности опирается на культурно-историческую теорию развития психики, что качественно изменило стереотипные представления о закономерностях и механизмах функционирования телесного «Я». Тело всегда наделено не только личностным, но и культурным смыслом и значением, оно выступает центральным компонентом личностной идентичности и одним из основных способов проявления личностных качеств и характеристик в социальном взаимодействии и общении.
В культурном пространстве существуют идеальные образцы мужского или женского тела, по отношению к которым общество определяет «патологические» и «неестественные» тела. Поэтому дети с телесными дефектами, выступающими внешними знаками определенных соматических расстройств (например, ДЦП, полиомиелит и т. п.) чувствуют себя «неправильными», «инакими» и подвергаются со стороны окружающих людей стигматизации (stigma - бросающийся в глаза признак патологии, клеймо позора).Стигматизация - это процесс приписывания отрицательных черт или выделение из общества посредством дискриминации из-за наличия у человека признака какого-либо расстройства или из-за отклонения от социальных норм. Стигматизации подвергаются как раз такие телесные черты, которые не соответствуют культурным стандартам тела.
Стигматизированные дети-инвалиды исключаются из социального пространства здоровых детей, т. е. маргинализируются. Психологическим механизмом маргинализации является страх здоровых детей и их родителей перед «нетипичным» дефектным телом, не соответствующим социальным ожиданиям и доминирующим идеалам. Встреча с телесным дефектом напоминает здоровым людям об угрозе собственному телесному благополучию, актуализирует перенос возможных вследствие болезни проблем с больного ребенка на здорового. Во многом страх, сопровождающий такую встречу, связан с распространенными социальными представлениями о дефекте как признаке слабости, пассивности, зависимости.
Вследствие маргинализации и стигматизации у детей-инвалидов часто развивается чувство неполноценности , оказывающее влияние на весь жизненный путь личности. Иногда наличие дефекта как внешнего проявления соматического расстройства может стать причиной невротических и личностных расстройств, которые вполне вписываются в психодинамическую концепцию конверсионных и психосоматических расстройств.
Изменения в когнитивной и эмоциональной сфере являются наиболее характерными для детей-инвалидов. В структуре их личности четко прослеживаетсяфобический компонент /46/. Страхи могут быть вполне обоснованными, однако в значительной мере они преувеличенные и внушенные, имеют парадоксальное содержание: одновременно отражают актуальное и возможное состояния ребенка. Так, ребенок может страдать от дефицита общения, испытывать страх одиночества и одновременно бояться предстоящих встреч с другими людьми. Среди детей-инвалидов нередок страх выздоровления в связи свозможной, по их мнению, утратой любви и повышенного со стороны значимого окружения, а также из-за необходимости возвращения к обычной жизни в школе, к которой они чувствуют себя не готовыми. Ощущение острого дефицита знаний, умений, навыков, необходимых для жизни в обществе, осознание ограниченности своих физических возможностей и юридических прав в связи со статусом инвалида нередко приводит к фиксации на мыслях о бессмысленности дальнейшего существования.
Проблема несоответствия телесного «Я» идеальным стандартам особенно остро переживается в 5-7-летнем и подростковом возрастах. Начиная с6-7 лет, на первое место выходят переживания по поводу социальной заброшенности, незащищенности, общественного пренебрежения.
Инвалидность ребенка часто заставляет родителей следовать гиперопеке в ущерб другим воспитательным стратегиям, что только способствует психосоциальной дезадаптации детей-инвалидов и еще больше инвалидизирует их, поскольку тактика гиперопеки формирует у детей состояние «выученной беспомощности» и чувство низкой«самоэффективности» .
«Выученная беспомощность» - понятие, введенное М. Селигманом, - в общих чертах сводится к тому, что ребенок-инвалид, который в условиях гиперопеки часто сталкивается с ограничениями собственного контроля в различных жизненных ситуациях, перестает стараться влиять на результат своих усилий не только в этих конкретных ситуациях, но также и в тех новых ситуациях, в которых он может обходиться без посторонней помощи. У детей-инвалидов, воспитывающихся по типу гиперопеки, формируется три вида личностного дефицита: мотивационный, когнитивный и эмоциональный. Сначала у ребенка-инвалида редуцируется мотив пытаться справиться с возникающими трудностями, поскольку ситуация всегда контролируется родителями или педагогами. Редуцированный мотив преодоления трудностей приводит к снижению когнитивных способностей оценки жизненных ситуаций, что делает ребенка-инвалида беспомощным в непривычной среде обитания, в которой нет родительского или педагогического контроля. Осознание своей навязанной (родителями и педагогами) ограниченности в способностях самостоятельно совершать даже посильные поступки приводит к развитию сниженного эмоционального фона настроения и даже депрессии.
Понятие «самоэффективности» , введенное А. Бандурой, означает убежденность человека в своей способности мобилизовывать мотивацию, когнитивные и поведенческие возможности, чтобы соответствовать требованиям жизненных ситуаций. Чувство самоэффективности связано не с имеющимися у ребенка умениями и навыками, а с егопредставлениями о том, чего он сможет добиться при наличии доступных для него умений. Даже если у ребенка сформированы доступные, адекватные его состоянию и необходимые для самостоятельной жизни навыки и умения, главной детерминантой их практического использования будет именно представление об ожидаемой эффективности их применения: сколько сил будет затрачено на решение проблемы, как долго удастся выдерживать напряжение в стрессовой ситуации. В условиях гиперопеки эти представления не формируются, поскольку обучение навыкам и умениям носит «тепличный» характер, не соответствующий характеристикам реальных ситуаций, в которых оказывается ребенок-инвалид (в реальных ситуациях проблемы за него стремятся разрешать именно родители или педагоги).
Выделяют четыре фактора, влияющие на формирование чувства самоэффективности :
Достигнутые результаты (успех в прошлом дает высокие ожидания результативности текущих действий, тогда как прошлые неудачи снижают эти ожидания);
Косвенные переживания (впечатления от успеха или неудачи других детей);
Словесное убеждение (самоэффективность повышается, когда авторитетное лицо - родитель или педагог - убедительно говорят о том, что ребенок в состоянии справиться с ситуацией);
Эмоциональная активация (чувство тревоги и напряжения снижает ощущение самоэффективности).
Инвалиды с низкой самоэффективностью в большей мере склонны к преувеличению трудностей и чаще демонстрируют неумение их преодолевать. Ощущение низкой самоэффективности также способно провоцировать развитие депрессии или ее усиление.
С состоянием выученной беспомощности и чувством самоэффективности связаны и такие личностные черты, как локус контроля ивоспринимаемая управляемость .
Локус контроля - это представление ребенка-инвалида о том, где осуществляется контроль над значимыми событиями в его жизни: внутри него самого или во внешней среде. В зависимости от воспитания и отношения к ребенку-инвалиду у него может формироваться внутренний или внешний локус контроля. В условиях гиперопеки как основного стиля взаимодействия с инвалидом последний связывает успешность своих действий только с действиями других людей, поэтому он реже будет стремиться самостоятельно преодолевать трудности, а значит, у него не будет достаточного опыта для развития чувства самоэффективности. Для развития внутреннего локуса контроля со стороны родителей и педагогов необходимо использовать значимые для ребенка-инвалида подкрепления его самостоятельной активности: например, таким подкреплением может быть достижение значимой для ребенка цели. При этом важно иметь в виду, что развитие внутреннего локуса контроля совсем не обязательно должно быть связано с непременной реализацией всех намеченных ребенком действий, чтобы он мог трезво оценивать свои физические возможности и способности и тем самым сформировать адекватные представления о собственной самоэффективности.
Выученная беспомощность, самоэффективность и локус контроля вместе составляют такую интегральную личностную характеристику ребенка-инвалида как воспринимаемая управляемость. Воспринимаемая управляемость - это общее представление человека о своей способности управлять процессом собственной жизни. Психологически комфортное состояние ребенка-инвалида (т. е. отсутствие у него утомления, тревоги, депрессии, а также субъективное чувство физического благополучия) зависит от того, насколько предъявляемые к нему требования сочетаются с простором для принятия решений или возможностью быть самостоятельным.
У детей перечисленные особенности состояния инвалидности значительно более выражены, чем у взрослых, поскольку у них еще не до конца сформированы волевой и мотивационный компоненты личности. Следовательно, целенаправленная работа психолога с родителями и педагогами, взаимодействующими с детьми-инвалидами, особенно консультирование по воспитательным стратегиям, приобретает особенное значение.
Важным фактором, определяющим специфику отношения к собственной инвалидности у ребенка, является социальная поддержка . Социальная поддержка включает в себя создание для ребенка-инвалида широкой, стабильной сети социальных контактов, которая характеризуется совместным проживанием и проведением досуга с другими детьми и взрослыми, наличием друзей, членством в клубах и общественных объединениях. В зависимости от целей, социальная поддержка может быть разноуровневой и включать как сообщество только детей-инвалидов, так и смешанные сообщества детей-инвалидов и здоровых детей. Эмоциональная поддержка, как правило, более эффективна в гомогенных группах детей-инвалидов, имеющих сходный дефект, тогда как повышение уровня социальной адаптации более эффективно в гетерогенных группах. Однако мало просто поместить ребенка-инвалида в группу здоровых детей. Без соответствующей психосоциальной работы со здоровыми детьми и взрослыми, направленной на развитие у них толерантности к «иным» другим людям, контакты с ними ребенка-инвалида могут дать обратный эффект: вместо социальной поддержки вызвать глубокое разочарование.
Т. Гершик и А. Миллер выделяют у инвалидов две возможные стратегии личностного реагирования на телесный дефект: переосмысление ,уверенность иотказ /59/.
Переосмысление предполагает осознание ребенком невозможности соответствовать идеальному образу тела и создание индивидуальной интерпретации своих телесных характеристик. Ребенок-инвалид выбирает из культурного идеала тела только те характеристики, которые соответствуют его актуальным возможностям, и тем самым создает личный идеальный конструкт, рассматривая его как один из возможных вариантов доминирующего идеального типа.
Уверенность заключается в слепом следовании культурному образцу телесности без учета реальных возможностей ребенка-инвалида. Такие дети находятся в постоянном конфликте с самими собой. Ориентируясь на недостижимые телесные стандарты, они надеются добиться признания себя другими людьми не в качестве инвалида, а в качестве «такого же, как и все». При этом они всегда наталкиваются на еще большее подчеркивание своей «инакости» и неспособности соответствовать общепринятому идеалу. Как результат, у них развивается двойная идентичность: «фасадная» (для других) и «внутренняя», которые находятся в антагонистическом конфликте друг с другом. У таких детей вырабатывается очень жесткая установка на обязательное соответствие идеалу по принципу «всегда и везде», без учета реальных возможностей и ситуации. Психосоциальная адаптация детей с такими реакциями осложняется тем, что в нашем обществе из-за социальных запретов, стереотипов и практики сегрегации (разделения институтов социализации, проведения досуга и т. п. для детей-инвалидов и не-инвалидов) ребенку-инвалиду практически невозможно на практике реализовать телесные стандарты, на которые ориентируются здоровые люди.
Отказ от следования доминирующему культурному образцу телесности выражается в стремлении сконструировать свой собственный идеал тела, ограничив круг общения только теми людьми, которые этот идеал разделяют вместе с ребенком-инвалидом. Они начинают считать доминирующий в культуре идеал как «неправильный», непригодный для практических жизненных целей; они обесценивают те телесные характеристики, которые считают ценными и важными здоровые дети, или даже вообще отрицают ценность тела в межличностных отношениях и в конструировании собственной идентичности: «важен человек, а не какое у него тело». По сути реакции отказа отражают сопротивление негативному образу инвалидности, который имеется у здорового окружения ребенка. Это реакции протеста против навязчивого милосердия, жалости и благотворительности, которые не столько помогают ребенку-инвалиду (как это представляют себе здоровые люди - педагоги, родители, психологи), сколько подчеркивают невозможность его принятия в широкий социальный контекст общения по причине наличия дефекта и формируют состояние «выученной беспомощности», особенно в плане развития инициативности и в принятии решений о своей судьбе.
Категории нормы и патологии, здоровья и болезни выступают основными векторами, задающими систему восприятия и критерии оценки состояния человека в клинической психологии. Категория нормы используется в качестве базового критерия сравнения текущего (актуального) и постоянного (обычного) состояния людей. С понятием нормы в нашем сознании тесно связано состояние здоровья. Отклонение же от нормы рассматривается как патология и болезнь.
Таким образом, здоровье вообще и психическое здоровье в частности представляют собой динамическое сочетание различных показателей, тогда как болезнь, напротив, можно определить как сужение, исчезновение или нарушение критериев здоровья, т. е. как особый случай здоровья.
В определении болезни существуют две точки зрения :
1) болезнь есть любое состояние, диагностированное профессионалом;
2) болезнь есть субъективное ощущение себя больным.
Среди различных групп населения в современной России остро нуждающихся наряду с материально – экономической поддержкой в социально – психологической помощи, выделяются, пожилые и инвалиды. Это наиболее социально уязвимые, слабозащищенные слои населения.
Свыше 500 миллионов человек в мире являются инвалидами в результате умственных, физических или сенсорных расстройств. Они должны пользоваться теми же правами и возможностями, что и все другие люди. Зачастую они не могут вести полноценный образ жизни из-за существующих в обществе социальных и физических барьеров, препятствующих их полноправному участию.
Суть личностной проблемы ребенка-инвалида заключается в его изолированности от общества, в котором ему предстоит жить и расти.
С раннего детства дети с отклонениями в развитии сталкиваются с оценкой их внешности другими людьми. В результате у детей-инвалидов формируются замкнутость, избегание широкого круга общения, замыкание «в четырех стенах», маскированная (скрытая) депрессия. Часто формируется комплекс неполноценности.
По мере взросления дети с ограниченными возможностями начинают осознавать, что уровень их жизненных возможностей по сравнению с «обычными» детьми снижен. При этом у них формируется сниженная самооценка, что в свою очередь приводит к чрезмерному снижению уровня притязаний. Следствием этих процессов становится социальная пассивность и сужение активного жизненного пространства.
Наиболее тяжело переживают инвалидность лица, внезапно потерявшие слух, зрение и воспринимающие ее как крах всей оставшейся жизни. Дальнейшее характерологическое развитие личности может происходить с поэтапной сменой неврозов, пограничных состояний, психозов. Это особенно выражено у детей-инвалидов с неправильным воспитанием и выявляется при описании ими модели своего будущего.
В каждой семье, имеющей ребенка с ограниченными возможностями жизнедеятельности, существуют свои особенности, свой психологический климат, который так или иначе воздействует на ребенка, либо способствует его реабилитации, либо, наоборот, тормозит ее.
Такой фактор, как включенность отца в воспитание ребенка-инвалида, значительно влияет на его психологическое самочувствие. Вследствие отсутствия включенности отца в воспитание, а также в силу других причин, дети-инвалиды часто испытывают дискомфорт в семейных отношениях. Естественно, это всегда негативно. Ребенок-инвалид в таких семьях испытывает двойную нагрузку: неприятие обществом и подверженность феномену отчуждения в собственной семье.
Старость - это в первую очередь биологический феномен, который сопровождается серьезными психологическими изменениями. Современные биомедицинские исследования доказали, что старение представляет собой биологический процесс, присущий живым существам, возникающий не в результате истощения энергетического потенциала организма, как считалось ранее, но как логический этап реализации программы его роста и развития
Старики реже обращаются к врачам, чем люди среднего возраста, относя свои болезни к возрастным особенностям. Но это лишь напускное безразличие, в глубине души старики всегда обеспокоены возникающими недомоганиями, расценивая их как признаки приближающейся смерти
Образ жизни в старости построен на привычках, повторяющихся действиях, которые дают старикам ощущение стабильности, некоторую онтологическую гарантию. Старики страшатся любых изменений, так как они не уверены, что смогут адаптироваться к новым условиям, и видят в них «только разрыв с прошлым, а не устремленность в будущее»
И.Кон приводит классификацию типов старости, в зависимости от характера деятельности, которой она заполнена.
1. Первый тип - активная, творческая старость . Люди расставались с профессиональным трудом и продолжали участвовать в общественной жизни, живут полнокровной жизнью, не ощущая какой либо ущербности.
2. Второй тип старости также отличается хорошей социальной и психологической приспособленностью, но энергия этих людей направлена главным образом на устройство собственной жизни - материальное благополучие, отдых, развлечение и самообразование, на что раньше не доставало времени.
3. Третий тип, в котором преобладают женщины, находит главное приложение силы в семье. Им некогда хандрить или скучать, но удовлетворенность жизнью у них обычно ниже, чем у представителей первых двух типов.
4. Четвертый тип - люди, смыслом жизни для которых стала забота о здоровье, которая стимулирует достаточно разнообразные формы активности и дает определенное моральное удовлетворение. Однако эти люди склонны преувеличивать значение своих действительных и мнимых болезней.
Все эти 4 типа старости И.Кон считает психологически благополучными, но замечает, что есть и отрицательные дезадаптационные типы развития. К таковым могут быть отнесены агрессивные старые ворчуны , разочарование в себе и собственной жизни, одинокие и грустные неудачники.
Приятие собственного старения есть результат активной творческой работы по переосмыслению жизненных установок и позиций, переоценке жизненных ценностей.
Именно этот возраст и есть то время, когда утверждается мысль завершить жизненную программу каким-то обобщением, подведением итогов. Положительная оценка предусматривает установление приемлемых рамок и объема повседневной новой деятельности, а удовлетворение жизнью связано с положительным отношением к собственному старению как времени, когда возможно, в силу внутренних потребностей, переосмыслить свою прошлую жизнь с учетом того, что нового в ней, по старым меркам, уже ничего не будет.
Рассмотрим основные определения, которые необходимы для дальнейшего исследования.
Инвалид – лицо, которое имеет нарушение здоровья со стойким расстройством функций организма, обусловленное заболеваниями, последствиями травм или дефектами, приводящее к ограничению жизнедеятельности и вызывающее необходимость его социальной защиты.
Инвалидность – социальная недостаточность вследствие нарушения здоровья со стойкими расстройствами функций организма, приводящая к ограничению жизнедеятельности и необходимости социальной защиты.
Социальная недостаточность – социальные последствия нарушения здоровья, приводящие к нарушению жизнедеятельности человека и необходимости его социальной защиты.
Способность к самообслуживанию;
Способность к самостоятельному передвижению;
Способность к обучению;
Способность к трудовой деятельности;
Способность к ориентации во времени и в пространстве;
Способность к общению (установление контактов между людьми, переработка и передача информации);
Способность контролировать свое поведение .
Инвалидность, как правило, влечет за собой психологическую травму. Психологическая травма определяется как переживание, потрясение, которое у большинства людей вызвало бы страх, ужас, беспомощность, то есть событие, выходящее за пределы нормального человеческого опыта. В качестве ситуаций, способных вызвать психологическую травму могут выступать физическая травма, внезапное разрушение привычного уклада жизни, причинение вреда близким людям. Поэтому инвалидов следует также рассматривать как людей, перенесших психологическую травму, или подверженных посттравматическому стрессу, который проявляется как комплекс реакций на травму.
Многие инвалиды являются травматическими личностями, и им свойственны характерные для таких людей черты. Для людей, переживших травмирующие ситуации характерны следующие симптомы:
Повторяющиеся переживания событий;
Галлюцинаторные переживания;
Избегание всего того, что может быть связано с травмой (мысли, разговоры, действия, места, люди, напоминающие о травме);
Неспособность вспомнить важные эпизоды травмы;
Равнодушие, снижение интереса к прежним занятиям;
Чувство одиночества;
Притупленность эмоций;
Чувство укороченного будущего (человек планирует свою жизнь на очень небольшое время, не видит для себя перспектив в жизни);
Проблемы со сном;
Раздражительность или вспышка гнева;
Сверх бдительность .
Те трудные жизненные ситуации, с которыми большинство людей справляется самостоятельно, для молодого инвалида являются источником тяжелых переживаний. Они склонны делить свою жизнь на время до событий, происшедших до травмы и после нее. Видение прошлого может быть искажено, часто идеализировано, а время, когда была пережита травматическая ситуация, несмотря на болезненные, трагические потрясения, именно из-за большой интенсивности пережитых чувств, вспоминается с большей теплотой.
В контексте нашего исследования следует говорить о кризисе инвалидности. Современная психология рассматривает человеческую жизнь как ряд последовательных этапов становления личности; переходы между ними связаны с кризисами, в результате которых личность формирует новые качества. Кризис в самом общем смысле можно определить как особый момент человеческого существования, в котором одновременно присутствуют две противоположные тенденции – разрушение старого, отжившего и мешающего и одновременно созидание нового, целостного и гармоничного. Кризис характеризуется наличием мощного сопротивления уходящего и тревоги по поводу нового и неведомого .
Многие молодые инвалиды в силу ряда причин отказываются от того, что для большинства людей составляет смысл жизни (семья, карьера, жизнь в обществе) и пытаются найти смысл в чем-то другом (религия, досуг, пустое время препровождения). Зачастую рождается свое поле тревоги. Человек в данном случае сталкивается со своим пониманием жизни людей с инвалидностью. Молодые инвалиды подвергаются воздействию кризисогенных факторов как непосредственно под воздействием травм, заболеваний, так и на протяжении всей своей дальнейшей жизни. Ведь они имеют психотравматический опыт, связанный с травмами и заболеваниями, который под воздействием различных факторов способен проявить себя в дальнейшей жизни человека с инвалидностью, негативно влияя на его психоэмоциональное состояние. В качестве таких факторов, влияющих как на сознание, так и на бессознательное инвалидов, может выступать все, что связано с инвалидностью: памятные даты, вещи, запахи. Зачастую эти процессы человеком не осознаются. Внешне это проявляется в перепадах настроения, вспышках агрессии, неустойчивом психоэмоциональном состоянии молодых инвалидов.
В случае приобретенной инвалидности в виде травмы или заболевания кризисное состояние возникает непосредственно после нарушения здоровья, когда молодой человек начинает адаптироваться к своей патологии. Он уверен, что вернется на прежнее место работы, к прежней деятельности .
Рекомендации по социально-психологической адаптации на этапе отрицания молодым инвалидом часто игнорируются. Это проявляется в нежелании клиентов оборудовать окружающую среду в соответствии с их физическими возможностями, в отказе пользоваться приспособлениями, костылями, инвалидными колясками. Молодые люди в таком состоянии не расстаются с предметами, вещами, которыми они пользовались до инвалидности, но в связи с изменившимися условиями пользоваться не могут, например, велосипед, туфли на высоком каблуке и т.п. Отрицание проблемы может проявляется в нежелании оформлять инвалидность, в нежелании общаться с другими инвалидами, их считают пассивными, не желающими лечиться. Человек, ставший инвалидом думает: «уж я-то вывернусь, я обязательно выздоровею».
Отрицание поддерживает относительно хорошее психологическое состояние молодого инвалида, но не способствует социальной адаптации человека. Молодые инвалиды строят своею будущую жизнь без учета фактора инвалидности. Например, покупают квартиру в доме без лифта, получают профессию, не соответствующую их физическим возможностям, что отрицательно сказывается на дальнейшей социально-психологической адаптации человека.
Эмоциональное состояние молодых инвалидов в этот период кризиса хорошее, они находятся в ожидании выздоровления, человек с энтузиазмом замечает положительные изменения состояния здоровья, не обращает внимания на ухудшение, бодрится, старается выглядеть лучше, чем себя чувствует. Молодые инвалиды, находясь на стадии отрицания, легко соглашаются на болезненные операции, охотно лечатся .
Инвалид последовательно проходит через стадии отрицания, агрессии, компромисса, депрессии и адаптации. Мы часто наблюдаем как человек с инвалидностью, находясь на стадии отрицания, откладывает многие важные решения, касающиеся его, «на потом», на «когда выздоровею». Инвалид как бы «ставит свою жизнь не паузу». Находясь на стадии отрицания, молодые инвалиды поддерживают связи со своим социальным окружением, которое было у них до инвалидности, адекватно воспринимают повышенное внимание к себе окружающих, порой чувствуют себя значительными, спокойно принимают помощь от окружающих их людей.
Молодым людям, находящимся на различных стадиях прохождения кризиса инвалидности, свойственно определенное поведение. Мысли о будущем связаны с интересами, которые были до инвалидности: человек стремиться вернуться в ту социальную среду, в какой жил, к тому же роду деятельности .
Именно поэтому молодые инвалиды стремятся трудоустроиться, влиться в общество, адаптироваться и к состоянию своей инвалидности и к окружающему их сообществу. Это станет темой следующего параграфа представленной работы.
7.2. Психология инвалидности.
Особое место в соматопсихическом направлении занимает проблема отношения к своему расстройству или дефекту у детей-инвалидов . В настоящее время концепция инвалидности опирается на культурно-историческую теорию развития психики, что качественно изменило стереотипные представления о закономерностях и механизмах функционирования телесного «Я». Тело всегда наделено не только личностным, но и культурным смыслом и значением, оно выступает центральным компонентом личностной идентичности и одним из основных способов проявления личностных качеств и характеристик в социальном взаимодействии и общении.
В культурном пространстве существуют идеальные образцы мужского или женского тела, по отношению к которым общество определяет «патологические» и «неестественные» тела. Поэтому дети с телесными дефектами, выступающими внешними знаками определенных соматических расстройств (например, ДЦП, полиомиелит и т. п.) чувствуют себя «неправильными», «инакими» и подвергаются со стороны окружающих людей стигматизации (stigma - бросающийся в глаза признак патологии, клеймо позора).Стигматизация - это процесс приписывания отрицательных черт или выделение из общества посредством дискриминации из-за наличия у человека признака какого-либо расстройства или из-за отклонения от социальных норм. Стигматизации подвергаются как раз такие телесные черты, которые не соответствуют культурным стандартам тела.
Стигматизированные дети-инвалиды исключаются из социального пространства здоровых детей, т. е. маргинализируются. Психологическим механизмом маргинализации является страх здоровых детей и их родителей перед «нетипичным» дефектным телом, не соответствующим социальным ожиданиям и доминирующим идеалам. Встреча с телесным дефектом напоминает здоровым людям об угрозе собственному телесному благополучию, актуализирует перенос возможных вследствие болезни проблем с больного ребенка на здорового. Во многом страх, сопровождающий такую встречу, связан с распространенными социальными представлениями о дефекте как признаке слабости, пассивности, зависимости.
Вследствие маргинализации и стигматизации у детей-инвалидов часто развивается чувство неполноценности , оказывающее влияние на весь жизненный путь личности. Иногда наличие дефекта как внешнего проявления соматического расстройства может стать причиной невротических и личностных расстройств, которые вполне вписываются в психодинамическую концепцию конверсионных и психосоматических расстройств.
Изменения в когнитивной и эмоциональной сфере являются наиболее характерными для детей-инвалидов. В структуре их личности четко прослеживаетсяфобический компонент /46/. Страхи могут быть вполне обоснованными, однако в значительной мере они преувеличенные и внушенные, имеют парадоксальное содержание: одновременно отражают актуальное и возможное состояния ребенка. Так, ребенок может страдать от дефицита общения, испытывать страх одиночества и одновременно бояться предстоящих встреч с другими людьми. Среди детей-инвалидов нередок страх выздоровления в связи свозможной, по их мнению, утратой любви и повышенного со стороны значимого окружения, а также из-за необходимости возвращения к обычной жизни в школе, к которой они чувствуют себя не готовыми. Ощущение острого дефицита знаний, умений, навыков, необходимых для жизни в обществе, осознание ограниченности своих физических возможностей и юридических прав в связи со статусом инвалида нередко приводит к фиксации на мыслях о бессмысленности дальнейшего существования.
Проблема несоответствия телесного «Я» идеальным стандартам особенно остро переживается в 5-7-летнем и подростковом возрастах. Начиная с6-7 лет, на первое место выходят переживания по поводу социальной заброшенности, незащищенности, общественного пренебрежения.
Инвалидность ребенка часто заставляет родителей следовать гиперопеке в ущерб другим воспитательным стратегиям, что только способствует психосоциальной дезадаптации детей-инвалидов и еще больше инвалидизирует их, поскольку тактика гиперопеки формирует у детей состояние «выученной беспомощности» и чувство низкой«самоэффективности» .
«Выученная беспомощность» - понятие, введенное М. Селигманом, - в общих чертах сводится к тому, что ребенок-инвалид, который в условиях гиперопеки часто сталкивается с ограничениями собственного контроля в различных жизненных ситуациях, перестает стараться влиять на результат своих усилий не только в этих конкретных ситуациях, но также и в тех новых ситуациях, в которых он может обходиться без посторонней помощи. У детей-инвалидов, воспитывающихся по типу гиперопеки, формируется три вида личностного дефицита: мотивационный, когнитивный и эмоциональный. Сначала у ребенка-инвалида редуцируется мотив пытаться справиться с возникающими трудностями, поскольку ситуация всегда контролируется родителями или педагогами. Редуцированный мотив преодоления трудностей приводит к снижению когнитивных способностей оценки жизненных ситуаций, что делает ребенка-инвалида беспомощным в непривычной среде обитания, в которой нет родительского или педагогического контроля. Осознание своей навязанной (родителями и педагогами) ограниченности в способностях самостоятельно совершать даже посильные поступки приводит к развитию сниженного эмоционального фона настроения и даже депрессии.
Понятие «самоэффективности» , введенное А. Бандурой, означает убежденность человека в своей способности мобилизовывать мотивацию, когнитивные и поведенческие возможности, чтобы соответствовать требованиям жизненных ситуаций. Чувство самоэффективности связано не с имеющимися у ребенка умениями и навыками, а с егопредставлениями о том, чего он сможет добиться при наличии доступных для него умений. Даже если у ребенка сформированы доступные, адекватные его состоянию и необходимые для самостоятельной жизни навыки и умения, главной детерминантой их практического использования будет именно представление об ожидаемой эффективности их применения: сколько сил будет затрачено на решение проблемы, как долго удастся выдерживать напряжение в стрессовой ситуации. В условиях гиперопеки эти представления не формируются, поскольку обучение навыкам и умениям носит «тепличный» характер, не соответствующий характеристикам реальных ситуаций, в которых оказывается ребенок-инвалид (в реальных ситуациях проблемы за него стремятся разрешать именно родители или педагоги).
Выделяют четыре фактора, влияющие на формирование чувства самоэффективности :
Достигнутые результаты (успех в прошлом дает высокие ожидания результативности текущих действий, тогда как прошлые неудачи снижают эти ожидания);
Косвенные переживания (впечатления от успеха или неудачи других детей);
Словесное убеждение (самоэффективность повышается, когда авторитетное лицо - родитель или педагог - убедительно говорят о том, что ребенок в состоянии справиться с ситуацией);
Эмоциональная активация (чувство тревоги и напряжения снижает ощущение самоэффективности).
Инвалиды с низкой самоэффективностью в большей мере склонны к преувеличению трудностей и чаще демонстрируют неумение их преодолевать. Ощущение низкой самоэффективности также способно провоцировать развитие депрессии или ее усиление.
С состоянием выученной беспомощности и чувством самоэффективности связаны и такие личностные черты, как локус контроля ивоспринимаемая управляемость .
Локус контроля - это представление ребенка-инвалида о том, где осуществляется контроль над значимыми событиями в его жизни: внутри него самого или во внешней среде. В зависимости от воспитания и отношения к ребенку-инвалиду у него может формироваться внутренний или внешний локус контроля. В условиях гиперопеки как основного стиля взаимодействия с инвалидом последний связывает успешность своих действий только с действиями других людей, поэтому он реже будет стремиться самостоятельно преодолевать трудности, а значит, у него не будет достаточного опыта для развития чувства самоэффективности. Для развития внутреннего локуса контроля со стороны родителей и педагогов необходимо использовать значимые для ребенка-инвалида подкрепления его самостоятельной активности: например, таким подкреплением может быть достижение значимой для ребенка цели. При этом важно иметь в виду, что развитие внутреннего локуса контроля совсем не обязательно должно быть связано с непременной реализацией всех намеченных ребенком действий, чтобы он мог трезво оценивать свои физические возможности и способности и тем самым сформировать адекватные представления о собственной самоэффективности.
Выученная беспомощность, самоэффективность и локус контроля вместе составляют такую интегральную личностную характеристику ребенка-инвалида как воспринимаемая управляемость. Воспринимаемая управляемость - это общее представление человека о своей способности управлять процессом собственной жизни. Психологически комфортное состояние ребенка-инвалида (т. е. отсутствие у него утомления, тревоги, депрессии, а также субъективное чувство физического благополучия) зависит от того, насколько предъявляемые к нему требования сочетаются с простором для принятия решений или возможностью быть самостоятельным.
У детей перечисленные особенности состояния инвалидности значительно более выражены, чем у взрослых, поскольку у них еще не до конца сформированы волевой и мотивационный компоненты личности. Следовательно, целенаправленная работа психолога с родителями и педагогами, взаимодействующими с детьми-инвалидами, особенно консультирование по воспитательным стратегиям, приобретает особенное значение.
Важным фактором, определяющим специфику отношения к собственной инвалидности у ребенка, является социальная поддержка . Социальная поддержка включает в себя создание для ребенка-инвалида широкой, стабильной сети социальных контактов, которая характеризуется совместным проживанием и проведением досуга с другими детьми и взрослыми, наличием друзей, членством в клубах и общественных объединениях. В зависимости от целей, социальная поддержка может быть разноуровневой и включать как сообщество только детей-инвалидов, так и смешанные сообщества детей-инвалидов и здоровых детей. Эмоциональная поддержка, как правило, более эффективна в гомогенных группах детей-инвалидов, имеющих сходный дефект, тогда как повышение уровня социальной адаптации более эффективно в гетерогенных группах. Однако мало просто поместить ребенка-инвалида в группу здоровых детей. Без соответствующей психосоциальной работы со здоровыми детьми и взрослыми, направленной на развитие у них толерантности к «иным» другим людям, контакты с ними ребенка-инвалида могут дать обратный эффект: вместо социальной поддержки вызвать глубокое разочарование.
Т. Гершик и А. Миллер выделяют у инвалидов две возможные стратегии личностного реагирования на телесный дефект: переосмысление ,уверенность иотказ /59/.
Переосмысление предполагает осознание ребенком невозможности соответствовать идеальному образу тела и создание индивидуальной интерпретации своих телесных характеристик. Ребенок-инвалид выбирает из культурного идеала тела только те характеристики, которые соответствуют его актуальным возможностям, и тем самым создает личный идеальный конструкт, рассматривая его как один из возможных вариантов доминирующего идеального типа.
Уверенность заключается в слепом следовании культурному образцу телесности без учета реальных возможностей ребенка-инвалида. Такие дети находятся в постоянном конфликте с самими собой. Ориентируясь на недостижимые телесные стандарты, они надеются добиться признания себя другими людьми не в качестве инвалида, а в качестве «такого же, как и все». При этом они всегда наталкиваются на еще большее подчеркивание своей «инакости» и неспособности соответствовать общепринятому идеалу. Как результат, у них развивается двойная идентичность: «фасадная» (для других) и «внутренняя», которые находятся в антагонистическом конфликте друг с другом. У таких детей вырабатывается очень жесткая установка на обязательное соответствие идеалу по принципу «всегда и везде», без учета реальных возможностей и ситуации. Психосоциальная адаптация детей с такими реакциями осложняется тем, что в нашем обществе из-за социальных запретов, стереотипов и практики сегрегации (разделения институтов социализации, проведения досуга и т. п. для детей-инвалидов и не-инвалидов) ребенку-инвалиду практически невозможно на практике реализовать телесные стандарты, на которые ориентируются здоровые люди.
Отказ от следования доминирующему культурному образцу телесности выражается в стремлении сконструировать свой собственный идеал тела, ограничив круг общения только теми людьми, которые этот идеал разделяют вместе с ребенком-инвалидом. Они начинают считать доминирующий в культуре идеал как «неправильный», непригодный для практических жизненных целей; они обесценивают те телесные характеристики, которые считают ценными и важными здоровые дети, или даже вообще отрицают ценность тела в межличностных отношениях и в конструировании собственной идентичности: «важен человек, а не какое у него тело». По сути реакции отказа отражают сопротивление негативному образу инвалидности, который имеется у здорового окружения ребенка. Это реакции протеста против навязчивого милосердия, жалости и благотворительности, которые не столько помогают ребенку-инвалиду (как это представляют себе здоровые люди - педагоги, родители, психологи), сколько подчеркивают невозможность его принятия в широкий социальный контекст общения по причине наличия дефекта и формируют состояние «выученной беспомощности», особенно в плане развития инициативности и в принятии решений о своей судьбе.
