Выживание при голоде. Как убивает голод. Пособие выживальщика хайлевел
Всё что южнее - от Паланки м Белгород-Днестровска на Днестре и до Измаила на Дунае принадлежало Румынии, и поэтому никакого голодомора там, ни в 1932, ни в 1933 годах не было.
(всё что ниже Днестровского лимана, который делит нынешнюю одесскую область почти пополам, до 1940 года было румынским)
А в подсоветской части нынешней одесской области в эти годы, кроме того, что к 1940 году бфли физически уничтожены 95% священиков и почти все раввины, творилось такое:
В День памяти жертв Голодоморов вспоминаем, как люди выживали в нашей области в 1932-1933 гг.
«По селу ехала повозка - собирали умерших. И хотели отца забрать. Он распух от голода, сидел возле дома. Он говорит: «Я еще живой!». А ему в ответ: «Так завтра умрешь. Мне что, завтра за тобой одним приезжать сюда?».
Это история Марии Цебрий, заставшей ужасы Голодомора 1932-1933 гг. пятилетней девочкой. Ее семье чудом удалось спастись. Не всем так повезло. Но те, кто выжил, хранят память о замученных насмерть искусственным голодом своих родных. В День памяти жертв Голодоморов попытаемся понять, почему советская власть решила так поступить с украинцами, как боролись за жизнь наши прадедушки и прабабушки в Одесской области, узнаем семейные истории тех, кто сумел выжить и тех, кому в 1932-33 гг. не хватило ломтика хлеба…
Откуда пришел голод?
Год 1930-й. По Украине вовсю шагает коллективизация. В селах образуются колхозы и совхозы. У крестьян силой отбирают скот, землю, инвентарь, несогласных с политикой партии объявляют «куркулями», «врагами народа» и отправляют в ссылку. Официальные СМИ радостно сообщают об успехах коммунистической партии. Между тем с увеличением давления на крестьян активизируется крестьянское движение сопротивления.
Только с 20 февраля по 2 апреля 1930 года в Украине прошло 1716 массовых выступлений, из которых 15 квалифицировались как «широкие вооруженные восстания против советской власти». Каждое из них объединяло до двух тысяч человек, которые выступали с лозунгами:
«Верните нам Петлюру!», «Дайте другое государство!», «Да здравствует независимая Украина!», «Долой СССР!», «Давайте завоевывать свободу, долой коммуну!».
Оружием были вилы, лопаты и топоры. Толпы крестьян с пением «Ще не вмерла Україна» занимались ликвидацией местных органов власти. Партийцы и комсомольцы убегали сломя голову.
Привить бунтарям-украинцам трепетание перед советской властью взялись сразу, не теряя времени зря. Если не любить новый режим, так, по крайней мере, бояться его. Это была часть обязательной программы, иначе карточный домик молодого коммунистического государства развалился бы от дыхания тихого ветерка. Потому непокорность взялись выжигать, и это был адский огонь голодной смерти .
Власть увеличила нормы и темпы хлебозаготовки, повесив на украинцев непосильное бремя. Украинским зерном грузили вагоны поездов и трюмы судов, а самих украинцев оставляли на произвол судьбы, один на один перед хищной пастью голода. Сначала тех, кто бойкотировал чрезмерную и несправедливую хлебозаготовку, штрафовали: отбирали мясо и картофель. Вскоре это вошло в норму: активисты специальных бригад по заготовке зерна, так называемые «красные обозы», за определенный процент изъятого зерна и продуктов соглашались ходить по домам и не стеснялись отбирать все, что было съедобным. В основном заготовители были вооружены ружьями, те, кому не хватало оружия, справлялись с крестьянами и с помощью палок: активисты заготовки нередко прибегали к насилию и грабежам.
Сундуки, одежда, посуда, домашние пожитки и инвентарь отбирали у крестьян без вопросов. Особенно это касалось тех, кого было принято называть «зажиточными» и «кулаками». Затем отобранное добро продавали. Такие действия не наказывались, даже всячески приветствовались. Украинским селом шаталось более 110 тысяч добровольцев-заготовителей, нередко привезенных сюда властью, но все же чаще всего набранных из местных, из тех, кто охотно посягал на плоды чужого труда.
Выжившие с ужасом вспоминали, как активисты вылавливали женщин за волосы, тянули по земле и требовали признаться, где в доме или во дворе находится тайник с продуктами.
Дома, где семьи тайно готовили еду, вычисляли по дыму из печной трубы, считывая информацию: в печи разожгли огонь. Врывались в дом и отбирали не только зерно, а даже еду, готовившуюся на огне. По указанию ЦК ВКП (б) и благодаря поддержке подобных добровольцев хлеб вывозили буквально до крошки. В порту отчаливали корабли с полными трюмами зерна, вместе с тем искусственный голод отбирал жизни миллионов.
Выжигая жизни на Одесщине
Но могли ли эти люди спокойно жить дальше с таким грехом на сердце? Как потом они смотрели в глаза тем, кто выжил, несмотря на смертельные тиски двух самых жутких лет? Каково было выжившим жить близ своих мучителей? Ответы на эти вопросы искали во многих украинских семьях, в частности и в Одесской области. В нашем краю плодородные черноземные земли издавна способствовали образованию богатых крестьянских усадеб. Не удивительно, что множество крестьян остро пострадали от политики коллективизации и намерений «советов» остепенить норовистых украинцев.
Память о тех страшных событиях сохраняют, по сути, в каждом доме в Одесской области. Чтобы не потерять в круговороте лет эту память, из уст в уста передаются семейные истории. А многие и записывают мемуары.
Общественный деятель и писатель-мемуарист Владимир Ущаповский
, известный в Одессе под псевдо «Шкипер», решил собрать истории своего роду времен Голодомора.
Незадолго до смерти «Шкипер» взялся за систематизацию своего генеалогического древа, создав альбом рассказов, иллюстрированных старинными фотографиями. На примере одного рода можно проследить изменения исторических эпох и познать судьбу людей нашего края. На страницы мемуарного альбома Владимира Ущаповского попали рассказы и воспоминания матери, деда, прадеда…Общественник создал этот альбом с мемуарами для своей семьи, дабы сохранить собственную историю для потомков - не для публикации, не для исследований, но для семейного архива. Однако, «Шкипер» продемонстрировал альбом корреспонденту «048.ua» и рассказал о том, как его род пережил голод. С аккуратно вклеенных пожелтевших фотографий несколько испуганно смотрели крестьяне и представители интеллигенции, и многим из них на судьбе было написано остаться навеки в 1933-ти году.
Грустные, трагические истории хранит род Ушаповских. Чего стоит воспоминание о прадеде Владимира Ущаповского. Был он величайшей души человеком: отдал последний узелок муки большой семье, сам съел мешочек лука, обжег пищеварительную систему и почил с миром, пожертвовав собой ради других. А вот дедушке удалось спастись.
Владимир Ущаповский:
«Деду в 1932 году удалось сбежать с села. Он поехал работать в город. Ему повезло: 16-летнего парня взяли работать в типографию, где выдавали за работу минимальный паек. Работа была вредная - приходилось иметь дело со свинцом (буквы для оттисков были сделаны из свинца). За это давали небольшой паек и немного молока.
Для Советского Союза типография имела огромное значение - место, где находило воплощение пропаганда. Благодаря пайку и молоку ему удавалось держаться в то сложное время. А в 1933 году он поступил в педагогический институт. Вот там были проблемы с питанием. Даже смертность среди студентов была. С сел люди, которым удавалось вырваться в город, ходили на улицах, по квартирам, по общежитиям - просили покушать. Работникам заводов и фабрик не выдавали паек - их просто кормили в столовых.
Выносить что-либо съедобное строго запрещалось. И в то время дед страдал от голода. Он тогда начал пухнуть от голода и терять сознание. И как-то раз он упал в обморок просто на улице.
Его спас один матрос. Привел в чувства и спрашивает: «Ты кто? Студент?». Дед рассказал, где учился. Матрос посочувствовал, так как знал, что студентам жилось очень туго. Кстати, матрос был русским. Он побежал к себе и вернулся через несколько минут со свежим, ароматным, еще теплым хлебом. Матрос нес буханку украдкой, чтобы никто не увидел - наказали бы и его, и того, кому нес гостинец. Мой дед, тогда еще юноша, запомнил этот запах на всю жизнь. И вот этот матрос и эта буханка хлеба спасла жизнь моему деду. Но такие случаи были единичными. Если кто и хотел помочь, то не всегда и удавалось осуществить это».
И историй подобного толка - в каждом доме. Едва ли не каждая семья может создать свою книгу мемуаров... Вероятно, потому в нашу память вошли две когорты людей: одни - спасавшие голодных, те, кто с милосердием делился последним, а вторые - те, которые отбирали последнее, обрекали на смерть и причиняли боль. Об одних рассказывали своим потомкам с благодарностью, другим же не было прощения в нескольких поколениях.
Владимир Ущаповский:
«Они редко жили после своих деяний в родном селе. В результате своеобразных ротаций они переселялись. Если только их не убивали потомки тех, кто остался в живых.
А в опустелые села приезжали «пришлые»: кремлевское руководство переселяли в Украину россиян с центральных губерний. Так они с презрением относились к тем людям, которые отбирали хлеб и мучили. Если выпадал случай, то могли ликвидировать их, «повесить» на них что-то.
После подобных случаев их старались переселять, давая работу в других населенных пунктах, или они сами просили руководство об этом. А бывало, что не ждали разрешения, а сами уезжали побыстрее.
Этих иродов, обрекавших людей на смерть, отбиравших последнее, отправляли официально «укреплять советскую власть». В Крым часто переселяли. Иногда - на Северный Кавказ.
В наших селах уничтожали украинское население и заменяли умерших русскими, которых вывозили с их деревень. Их заставляли бросать свои дома, свой уклад жизненный и гнали сюда, в Украину. И в чужом краю, в вымершем селе им приходилось все начинать с нуля, пускай и на более богатой земле.
Можно представить, как и пришлым россиянам было несладко - жить в домах убитых голодом, заживо замученных».
Стрелки сверху вниз, показывают переселение россиян в Украину в опустевшие после голодомора села:
Начало переселения:
Страшное прошлое, воспоминания о тяжелых временах разрушительной ржавчиной покрывали сознание выживших украинцев. Даже при независимой Украине, государства с совершенно другим политическим и экономическим строем, они приберегали в кладовках или на кухнях узелки с сухарями, крупами, солью и спичками - на случай голода, который застанет врасплох. Марии Цебрий во время Голодомора было всего 5 лет, однако детская память сумела сохранить страшные воспоминания.
Марии Цебрий:
«В 1933 году много людей умерло, очень много. Страшная голодовка была. Нас было четыре рота детворы у мамы. Она мешала с молоком перемолотые желуди. Печет! Горькое! Но ели. Потому что хотелось кушать. А потом корова умерла. Отмачивали мясо и ели. Даже шкуру потом съели: мама высушила ее, а потом по кусочку резала и варила, а мы то жевали по чуть-чуть и пили воду, в которой шкура варилась.
С сестричкой Верой бродили вокруг по лесам, искали что-то съедобное. Нашли дикую черешню! Какое было счастье! Сестра старше была, забралась на дерево, рвет веточки с ягодами, бросает вниз, а я собираю. Помню, как сейчас: горько-сладкие. Я одну ягодку в рот, а веточку с остальными черешнями за пазуху, чтобы домой принести, и все собираю, собираю…
А отец рассказывал: возвращался домой, видит - трава примятая возле рощи. И красные пятна. Пошел посмотреть, а там тело то ли убитой женщины, то ли умершей, но все мягкие части отрезаны, только костомахи остались.
По селу ехала повозка - собирали умерших. И хотели отца забрать. Он распух от голода, сидел возле дома. Он говорит: «Я еще живой!». А ему в ответ: «Так завтра умрешь. Мне что, завтра за тобой одним приезжать сюда?».
И грузили вот так всех и тогда высыпали в яму на кладбище: кто мертвый, кто живой, кто шевелится, кто пытается уползти… И как только мы не умерли, а выжили после такого, я не знаю. Пусть Бог помилует от такого всех».
Со временем сопротивление украинцев сошло на нет: после тотальной немощи проголодавшегося тела, после страха еле живого духа пропадало желание бороться. И уже в 1935-м году НКВД докладывает в Москву: странное явление происходит в украинских селах - люди массово заготавливают гробы. Когда крестьян спрашивали, зачем они это делают, объясняли, что ждут нового голода, а чтобы не быть погребенными как попало, то готовятся заранее. Украинцев удалось запугать. Произошел перелом, последствия которого ощутимы до сих пор, как будто тогда еще не все украинцы заготовили себе гробы.
Вместо ароматного хлеба
Зима. Мертвая тишина. Только вода. Который день только вода. Хорошо, когда теплая, если активисты-заготовители не погасили жар в печи. Спички - дефицит и роскошь; по старинке в селах держали жар в печи на протяжении всего дня. А есть воду - это не образная фигура. Наполнишь желудок водой - и уже не так сосет под ложечкой от голода. Зимой, бывало, и снег жевали, и водой запивали...
А ноги и живот от лишней водицы еще сильнее пухли. А бывает, найдешь липу или вишню, а если повезет - плоды шиповника, и варишь чай. Несладкий, но лучше, чем сырую воду. Летом и осенью и другие отвары готовили: можно было бы назвать бульоном, если бы не знал, с чего варили этот отвар. А отваривали улиток и пауков, ящериц и змей, а то и мертвых животных.
Такие экстремальные бульоны и супы с помощью большего количества калорий помогали накормить голодные рты и продержаться еще день.
А мертвая тишина стояла вокруг, потому что в радиусе 30 километров от села поймали и съели всех котов и собак.
Охотиться и рыбачить запрещали, но голод все равно вел людей в лес или к водоему.
Активисты-коммунисты отлавливали «нарушителей» и брали под арест. Одна надежда только была - на детей. Ловкая ребятня пряталась от заготовщиков, дети выискивали в лесу плоды желудей, каштанов, шиповника, грызуны - чтобы только не саму воду есть...
Весна приносила надежду тем, кто перезимовал трудную пору. Набухали почки на деревьях; если раньше это воспринималось как сигнал о чуде оживания природы, то теперь почки хватали с деревьев и кушали. Кроны деревьев вновь наполняются птицами, мошкарой. И их поймать - настоящее счастье. Даже червей выловить, вместе со жмыхом или корой из дуба смешать и приготовить какие-то лепешки - это уже шанс увидеть завтра рассвет.
Желание жить гнало украинских крестьян даже к аистовым гнездам. Яйца диких птиц во время голода - грандиозная пища. Но голод заставлял даже убивать и съедать аистов - птиц, которые издавна защищаются украинцами, как священные. В украинских селах даже разрушения аистовых гнезд осуждалось обществом. Но голод не знал пощады. Спрятанные где-то во дворе или огороде жернова спасли человека. Ведь только перемолов кору, плоды, семена, зерно, найденное в норках грызунов, получали надежду на приготовление «еды».
Часто именно дети, которых коммунисты меньше контролировали, добывали эти довольно фантастические продукты и тогда тайно мололи их в жерновах. С такой муки - если эту массу действительно можно так назвать - пекли такие себе лепешки. Поэтому жернова были сокровищем. Поэтому жернова бригады заготовителей изымали или разбивали, сея в воздухе со звуком дробленого камня безмерное отчаяние.
А блюда во время Голодомора готовили действительно не для слабонервных.
Например, лепешка с запаренной измельченной коры дуба, семян льна и щепотки кукурузной муки. Или крапивный корж, испеченный с ошпаренной кипятком крапивы и одуванчика и запаренного пшеницы. На вкус эти блюда, как опилки. Впрочем, а какими еще могут быть на вкус перемешанные в кипятке дробленые желуди и кора?
Или хлебец с тертых каштанов с семенами укропа? Отруби, жмых, горстка зерна - это уже было за счастье. Такое добро можно было выменять на драгоценности или одежду в тех активистов-заготовителей, которые отбирали имущество за проценты.
Небольшой паек давали в колхозе, артелях или обществах совместной обработки земли. Однако это был не хлеб и не зерно - в основном жмых, впрочем, и такому пайку крестьяне были рады. Все больше людей добровольно приходили в колхозы, надеясь на небольшие подачки за тяжелый физический труд на благо Советского Союза.
Нашим предкам во время Голодомора так не хватало элементарного - куска хлеба и горсти зерна.
Помня о них, с молитвой о душах умерших от голода, украинцы ежегодно в последнюю субботу ноября проводят акцию «Запали свічку пам’яті»: зажигают свечи и лампадки, ставят рядышком свежий ароматных хлеб и колосья.
И до сих пор бабушки-прабабушки говорят внукам: черствый ломоть хлеба не выбрасывай - грешно.
Хотя традиционно положение женщин по отношению к мужьям (главам семей) в крестьянских семьях было второстепенным и нижестоящим, нет оснований рассматривать женщин как пассивных жертв насильственной коллективизации и последующего голода. В архивах сохранились документы, свидетельствующие о том, что некоторые женщины оказывали активное сопротивление тотальным реквизициям личного имущества. Поджог сарая с зерном как месть лидеру активистов в Киевской области или нападение на одного из активистов с топором в руках в Винницкой - лишь несколько иллюстраций того, как отважно боролись женщины против большевистского своеволия и санкционированного властью грабежа крестьян.
Хотя женское сопротивление имело, в основном, ситуативный характер и сводилось к отчаянной индивидуальной борьбе за сохранность собственного имущества, известны и случаи так называемых «бабских бунтов», когда женщины объединялись и вместе отстаивали свои интересы - например, защищали от экспроприации посевной материал или протестовали против принудительного бесплатного труда в колхозном поле. Именно это явление позволяет лучше понять поведение женщин в условиях ограничения их ресурсов и возможностей, с одной стороны, и реакцию властей на проявления организованного массового непослушания женщин - с другой.
Оказавшись в ситуации властного своеволия и узаконенного насилия, немало женщин проявило исключительную отвагу и упорство в отстаивании интересов своих семей. Традиционно женщина несла ответственность за питание семьи, потому именно женщины проявляли особенную активность и оказывали сопротивление раскулачиванию тогда, когда дело доходило до изъятия продовольствия. Именно это становилось причиной упомянутых «бабских бунтов», распространившихся везде, где имело место насильственное обобществление крестьянского имущества. Масштабы крестьянского сопротивления коллективизации поражают: с октября 1928 г. по август 1929 г. имели место около 850 стихийных крестьянских бунтов. В начале 1930 г. эти восстания стали лучше организованными, более длительными и приобрели более ярко выраженные черты опозиционности по отношению ко власти. Характерно, что из-за количественного превалирования женщин в этих протестных акциях, в официальных отчетах они часто упоминаются как «бабские бунты» или «бабские волынки». Например, в Житомирской области женщины составляли до 70% участников таких событий, хотя их лидерами чаще были мужчины. При этом именно женщины часто лично атаковали активистов, национализирующих имущество. Позже, в 1932-1933 гг., женщины также периодически объединялись для защиты своих интересов. Официальные документы показывают, что причиной такой активности женщин чаще всего были действия либо бездействие местных властей, приводившие к нехватке продуктов для кормления детей. В Винницкой области, к примеру, областные руководители периодически сообщали о таких случаях: в одном из сёл толпа из 150 человек - в основном, женщин, - захватила поле сахарной свеклы, в другом месте группа из 300 девушек пыталась захватить колхозный запас кукурузы, напасть на административные здания и дом главы колхоза, угрожая разрушениями и расправами, требуя продукты для своих семей. Именно вследствие того, что женщины играли ключевую роль в вопросе семейного пропитания, они так рьяно защищали эту сферу, оказавшуюся под угрозой из-за тотального изъятия продуктов у крестьян.
Городским жителям в случае нехватки и перебоя с поставкой провизии не повезет больше всего. При голоде у жителей города шансов на выживание меньше всего. Во первых, в городах население очень плотное, во вторых, земли, пригодной для выращивания растений очень мало, и в третьих, населения в городах, разбирающегося в земледелии достаточно мало. Все эти факторы негативно скажутся на жителях в период голода. Люди, имеющие запасы продовольствия очень быстро лишаться их, если не начнут соблюдать осторожность, а те жители, у которых вовсе отсутствуют запасы пищи, очень сильно пожалеют об этом.
Что же делать, если вы попали в ситуацию, когда ваша жизнь и жизнь близких вам людей полностью зависит от ваших действий? Итак, первым делом вам необходимо собрать все имеющиеся съестные припасы, и еще запастись семенами.
Всегда нужно смотреть вперед. Однако, запасы еды рано или поздно, но закончатся, и при таком раскладе событий нет другого выхода, как посадка и выращивания. Именно таким образом вы сможете сохранить себе жизнь.
Попробуйте заранее заготовить семена кукурузы,пшеницы, картошки, свеклы, моркови, капусты и бобовых. Отложите их в хорошо защищенное место, в котором никто не сможет их достать кроме вас. Самым тяжелым в голодное время является сохранность семян картофеля, так как они уже готовы к приготовлению. Необходимо четко для себя понимать, съев их сейчас, потом вы ухудшите свое будущее.
При отсутствии возможности уехать из города, сажать придется в тех местах, где это будет являться возможным. Земли для посадки в городе немного, но найти подходящее место вполне возможно. Основной проблемой будет являться голодное население, которым сложно будет что-то растолковать. Поэтому ищите безлюдные места, за которыми вы сможете уследить круглые сутки, ведь с толпой отчаянных и голодных людей справится очень непросто. Необходимо заметить, что таких мест весьма мало, а многие из них будут уже заняты. Учитывайте еще тот фактор, что чем продолжительнее длиться голод, тем больше сокращается число людей в городе. В таком случае, если вам удалось долго продержаться на своих запасах, а соседей ваших уже не стало существовать, то скорее всего остались в живых люди лучшие и умные, с которыми можно всегда найти общий язык.
Если ситуации стоит совсем критичная, то соорудить огород можно и на крыше вашего дома, хотя для этого нужны не малые усилия: придется перетаскать много земли. Зато вам будет гораздо легче охранять вход на крышу, чем участок земли где-нибудь в парке.
Наконец небольшую плантацию можно соорудить и у себя дома в квартире. Здесь все зависит от размера вашей жилой площади, если она достаточно большая, то прокормить подобный огород сможет как минимум одного человека.
В любой ситуации всегда есть выход, только найти его зачастую весьма не просто. Выживите вы или нет, все зависит исключительно от вас и вашей быстроты принятия решений.
Пережитое моим дедушкой в возрасте 5 лет – не то, что должен помнить взрослый человек о своем детстве. О тех временах он говорит просто: "Мы хлебнули многого, знаем цену жизни, и мы помним что было".
До сих пор многие спорят, был ли массовый голод 1932-1933 годов геноцидом украинского народа. Я не берусь судить. Но у моей семьи есть своя история о Голодоморе, которую мне поведал мой дедушка - Петр Николаевич Ходак.
Он родился в 1928 году в селе Кудашево (нынче – Криничеватое Днепропетровской области) и смог выжить.
"В 32-году голод добрался и до Кудашево. У нас в семье было четверо братьев. От голода мой родной край превратился в поселок призраков: половина жителей мучительно умерла, оставшиеся же были настолько ослаблены, что не могли ходить. В каждом доме были опухшие. И в нашей семье были. От недоедания животы становились надутыми, как барабаны, а из ног начинала сочиться жидкость. Чувство голода толкало людей прятать зерно, даже несмотря на запрет и жестокое наказание – вплоть до расстрела. В Кудашево постоянно наведывались проверяющие, которые обыскивали сверху до низу каждый дом и забирали любую еду – до крошки. Затем они на повозках увозили все найденное на ближайшие станции. Там запасы грузили в поезда… а потом целые эшелоны пускали под откос или сжигали.
Был у нас в селе один дядечка. Он сам, его жена и семеро детей были на грани смерти – все распухшие. Каким-то чудом ему удалось сберечь полведра ячменя. Чтобы спрятать его от досмотрщиков, дядечка за двором у дороги выкопал яму. Сложил зерно в мешочек и прикопал его там. Но тайник нашли. Все, чем он надеялся прокормить семью – забрали, а самого избили до полусмерти.
Часто люди прятали горстки зерна под головами младенцев, надеясь, что умирающих малышей не будут трогать, но еду находили и там.
В день у нас умирали по несколько человек. Хоронить их не было сил, поэтому за селом выкапывали неглубокую яму. Тела оборачивали в рядно и клали рядом друг с другом. Если за сутки был только один умерший – его оставляли на следующий день.
Голод был страшный. На все Кудашево - три коровы и то насколько ослабевшие, что они не могли стоять – все время лежали. Чтобы хоть как-то кормить маленьких детей, хозяйки договаривались между собой и ходили доить корову по трое. Зимой рогатых кормили соломой, которой были покрыты крыши мазанок. Две женщины поднимали животное при помощи палок и удерживали стоя, пока третья доила. Если постараться, то за день удавалось собрать до литра молока. Его разбавляли ведром воды. В казан сыпали перетертое просо или шелуху зерна. Иногда даже соли не было. Этим кормили маленьких детей. Тем и выживали.
Зима была самым страшным периодом – не было даже огня. Угольки мы брали в соседних домах, выстаивая огромные очереди среди таких же ребят. А топили печи перекати-полем, которое собирали в низинах, куда его задували сильные метели. Ходить приходилось за два километра от села.
Выжить нашей семье помог тайник со свеклой. Маме удалось каким-то чудом глубоко в огороде зарыть небольшой запас. Она доставала свеклу и пекла в печи по половинке в день. Всем доставалось по одному кусочку.
Была у нас в Кудашево и страшная история. Несмотря на голод, дети остаются детьми. Гулять все равно ходили, но сил хватало добраться лишь до ближайших домов. Однажды двое соседских ребят перестали приходить в гости. Я с друзьями отправился к их родителям узнать, что случилось. Мать сказала, что не знает где дети. И принялась доставать из печи казан. А в нем было…ох... Это был единственный случай в селе, когда родители съели собственных детей.
Весной стало проще. Природа ожила, появилась возможность питаться, хоть и скудно. В рационе появилось даже мясо – мы выливали из норок не успевших оклематься от спячки сусликов. Носили воду из луж рядом. Самое распространенное блюдо тогда было что-то наподобие оладий – "маторженики". Разные виды сорняков мама резала, смешивала и жарила на сковороде.
Кому сильно повезло – могли обвалять лепешки в отходах зерна – высевках".
Семье моего дедушки удалось выжить, но в скорости наступил послевоенный голод и история снова повторилась…
Здоровье тела есть продукт здорового рассудка.
Бернард Шоу
Опыт каждого человека подсказывает, что голод в его жизни является одним из самых больших страхов, одним из страшнейших врагов после жажды. Тот, кому приходилось испытывать на себе его невыносимое действие, отметит, что слова, чтобы его живописно описать подобрать трудно. Однако откуда берется «опыт» у людей мукам голода не подвергавшихся и что это за «опыт»? Те, кто сам не испытывал голода, могут вспомнить многочисленные примеры, приведенные в мировой литературе и кинематографе о страданиях потерпевших кораблекрушения и авиакатастрофы, рассказы путешественников и альпинистов, свидетельства переживших блокаду Ленинграда. Многие наверняка читали о массовых случаях людоедства во время организованных продразверстками случаях голода в Поволжье, на Украине, Северном Кавказе и Казахстане в 20-30-х годах.
Во время голодомора 1933 года итальянский консул в Харькове отправил своему правительству докладную записку, в которой писал, что в Харькове ежедневно находят по 250 трупов людей умерших от тифа и голода, что у некоторой части трупов отсутствовала печень, из которой делали пирожки и торговали ими на рынке. Он описывал, как в окруженных войсками голодных областях была организована служба по поимке брошенных детей. Голодных детей отвозили на грузовиках к товарному вокзалу на Северном Донце, где медицинский персонал проводил сортировку, которую правильнее было бы назвать «выбраковкой». Тех, кто не опух с голоду и еще мог выжить отправляли в бараки и амбары на Голодной горе. Остальных в товарных вагонах отправляли за город, чтобы они умирали вдали от людей. По прибытии вагонов на место всех покойников выгружали в специально вырытые у железнодорожного полотна рвы и закапывали без указания места захоронения. Ужас!
13 октября 1972 года в чилийских горах вблизи Сан-Фернандо потерпел крушение двухмоторный пассажирский самолет уругвайской авиакомпании TAMU. В момент катастрофы и сразу после нее погибли все пять членов экипажа и несколько пассажиры. 30 октября пятеро выживших смельчаков, отправились за помощью и погибли в лавине. Остальные, ревностные католики, для того чтобы остаться в живых были вынуждены обратиться к людоедству. Их нашли 22 декабря 1972 года, на 71 день после авиакатастрофы. Католическая церковь была вынуждена признать, что данный случай каннибализма был оправдан необходимостью выживания. Воистину, голод – одна из ужаснейших пыток, которым подвергается человек!
Мировая пресса то и дело пугает обывателей рассказами о «чудесном» спасении людей выживших в глобальных и локальных катастрофах. Несколько таких примеров дало разрушительное цунами в Индийском океане 26 декабря 2004 года:
30 декабря проходившим мимо судном была спасена беременная женщина, которая провела почти пять дней, схватившись за выкорчеванную волной пальму. Не бог весть, какой опыт голодовки, но пять дней без пресной воды в самом соленом и самом густонаселенном акулами океане стоят многого. 10 января 2005 года был спасен 22-летний индонезиец Ории Афризал. Он сумел провести в океане без еды и воды уже две недели, правда в его распоряжении была рыбацкая лодка. 23 января мировые агентства сообщили еще об одном спасенном, Майкле Мангале, который провел четыре недели на острове, питаясь только кокосами. Ничего особенного, если не считать одиночества и осознания спасенным того, что на острове он оказался единственным выжившим. 2 февраля на Андаманских островах были обнаружены сразу девять «чудом» выживших человек, среди которых было три ребенка. Спасенные в течение 38 дней питались кокосами, но мировые средства массовой информации представили это спасение чем-то уникальным, из ряда вон выходящем.
Возможно, это и оправданно, но именно такие «страшилки» учат человека, что голод – это страшно, что от голода человек довольно быстро умирает. Считается, что древние люди не ведали страха перед голодом. Они ели, когда была еда, и не ели, когда еды, соответственно, не было. У них не было страха перед голодом. Когда наступали голодные времена, они шли туда, где эти «времена» были не такими голодными. Считается, что человек обрел страх перед голодом тогда, когда научился простейшим способам консервирования пищи – вяления и соления. Если до этого момента человек надеялся на природу и свои силы, то после него – на свою изобретательность и запасливость.
Мне самому дважды приходилось с небольшими, на один-два дня, запасами еды оставаться в дальневосточной тайге более двух недель. Я научился есть лягушек и змей, мох, траву и кору деревьев, муравьев и кузнечиков. Этот опыт, безусловно, меня обогатил, но до недавнего времени, когда я слышал словосочетание «муки голода» мне на память приходило именно это время, когда муки голода ощущались мною ежедневно и ежечасно. Когда голод не давал уснуть, и когда долгожданный сон вместо отдыха приносил дополнительные страдания – кулинарные яства и неприхотливые блюда, которые во сне рисовало мое подсознание. С другой стороны, у меня был и другой опыт, когда в казахских степях уже просто ради интереса я в течение недели питался печеной саранчой, ящерицами, змеями и все теми же муравьями, а один раз даже изловил и зажарил суслика. Калорийность пищи, принимаемой за день в степи, от обычной нормы отличалось раз в пять-десять, но, тем не менее, мое самочувствие было нормальным, а чувство голода, хотя и неотступно преследовало меня, не было настолько невыносимым.
По сути дела все зависело от посыла. Если ты собираешься «выживать» и настраиваешься на подвиг – спасение своей жизни, тогда тебя мучает голод, мысли о возможной скорой смерти и т. д. и т. п. Но если ты относишься к предстоящему испытанию с интересом, испытывая любопытство, ничего страшного не происходит. Странно, но мысль о том, что голод – в голове, мне тогда не приходила…
Перед многими маячили примеры гибели в океане жертв кораблекрушений, которые умерли от голода и жажды, но великий француз Ален Бомбар за 65 дней пересек Атлантику безо всяких запасов и доказал, что человек способен на много большее, чем он сам о себе думает. Он сказал замечательные слова: «Жертвы легендарных кораблекрушений, погибшие преждевременно, я знаю: вас убило не море, вас убил не голод, вас убила не жажда! Раскачиваясь на волнах под жалобные крики чаек, вы умерли от страха». В великолепной книге «За бортом по своей воле» Ален Бомбар изложил свою стройную научную теорию о выживании человека в открытом океане в условиях отсутствия пресной воды и лишь с элементарными предметами рыбной ловли и рассказал о ее проверке на практике. Сам Бомбар думал, что без еды человек может прожить до тридцати дней. Но…
В старину Платон и Сократ регулярно голодали по десять, а Пифагор с учениками даже по сорок дней для просветления ума. При этом Пифагор, будучи практически вегетарианцем, обладал недюжинной физической силой и в сорокалетнем возрасте успешно выступал в кулачных боях на Олимпийских играх. Во второй половине прошлого века, благодаря Полю Брэггу люди стали голодать для укрепления здоровья.
В наши дни в России и Восточной Европе большую популярность завоевали книги Геннадия Малахова. Он утверждает, что голодать для здоровья можно, а зачастую, если не всегда, даже нужно! Но в нашей голодной России люди теперь либо голодают оттого, что элементарно им нечем и не на что питаться, либо объявляют голодовку для того, чтобы отстоять свои права, свои дома, средства на существование.
Прочие случаи мы рассмотрим ниже, а сейчас остановимся на выживании в условиях, когда вокруг нет еды. Ален Бомбар ставил свой опыт в Океане. В некотором роде ему повезло – Франция омывается теплыми морями, ему удалось найти единомышленников, а паспорт французского гражданина позволял путешествовать по всему свободному миру и со всеми этими условиями он по своей воле оказался за бортом, указав тысячам терпящих кораблекрушений путь к спасению. Позволю себе еще раз привести цитату из его книги:
«2 июля 1816 года фрегат «Медуза» выбросился на песчаную отмель в ста восьмидесяти километрах от африканского побережья. Сто сорок девять человек – пассажиры, солдаты и несколько офицеров – разместились на сооруженном наспех плоту, который буксировали шлюпки. При загадочных обстоятельствах буксирный канат оборвался и плот понесло и открытый океан. На плоту было шесть бочонков вина и две бочки пресной воды. Плот был найден всего через двенадцать дней, но в живых на нем осталось только пятнадцать человек. Десять из них были при смерти и умерли сразу после того как их взяли на борт.
14 апреля 1913 года трансатлантический пассажирский пароход «Титаник» столкнулся с айсбергом. Через несколько часов «Титаник» затонул. Первые суда подошли к месту катастрофы всего через три часа после того, как пароход исчез под водой, но в спасательных шлюпках уже было немало мертвецов и сошедших с ума. Знаменательно, что среди тех, кто поплатился безумием за свой панический страх или смертью за безумие, не было ни одного ребенка моложе десяти лет. Эти малыши находились еще в достаточно разумном возрасте.
Подобные примеры подкрепили мое интуитивное убеждение, что моральный фактор играет решающую роль. Статистические данные, утверждающие, что 90% жертв погибает в течение первых трех дней, следующих за кораблекрушением, сразу стали удивительно понятными. Ведь для того чтобы умереть от голода или жажды, потребовалось бы гораздо больше времени!
Когда корабль тонет, человеку кажется, что вместе с его кораблем идет ко дну весь мир; когда две доски пола уходят у него из-под ног, одновременно с ними уходит все его мужество и весь его разум. И даже если он найдет в этот миг спасательную шлюпку, он еще не спасен. Потому что он замирает в ней без движения, сраженный обрушившимся на него несчастьем. Потому что он уже больше не живет. Окутанный ночной тьмой, влекомый течением и ветром, трепещущий перед бездной, боящийся и шума и тишины, он за каких-нибудь три дня окончательно превращается в мертвеца.
Жертвы легендарных кораблекрушений, погибшие преждевременно, я знаю, вас убило не море, вас убил не голод, вас убила не жажда! Раскачиваясь на волнах под жалобные крики чаек, вы умерли от страха.
Итак, для меня стало совершенно очевидным, что множество потерпевших кораблекрушение гибнет задолго до того, как физические или физиологические условия, в которых они оказываются, становятся действительно смертельными».
В отличие от великого француза свои опыты я ставил, объявляя голодовки протеста. Очень мне хотелось отстоять свои элементарные права. Однако и этот побудительный мотив был настолько силен, что за один год – с октября 2003 по октябрь 2004-го я не ел в общей сложности 140 дней, проведя три длительных голодовки продолжительностью 31, 40 и 56 дней.
На сороковой день третьей голодовки я обошел Москву по МКАДу, пройдя за тридцать часов около 115 км, а на 50-й день выехал на велосипеде из Москвы и через четыре дня прибыл в Санкт-Петербург. Удивительно, но до этого я более семи лет вообще не садился на велосипед. Каждый, кто совершал более или менее длительные велопрогулки после большого перерыва знает, что пройти даже несколько шагов после велосипеда довольно проблематично. При езде на велосипеде задействуются те группы мышц, которые не работают при ходьбе, образовавшаяся молочная кислота вызывает весьма ощутимую боль в мышцах и вновь привыкнуть к ходьбе получается обычно только через несколько минут. Так вот, никаких неприятных ощущений связанных с молочной кислотой у меня не возникло ни после пешего путешествия вокруг Москвы, ни после велопрогулки в Питер. Более того, во время езды я часто забывал о том, что надо отдохнуть. В итоге, за время 16-18 часов суточного пробега, я отдыхал не более часа, что позволяло мне проезжать до 200 км в день. Если учесть, что велосипед, на котором я ехал не был предназначен для таких дальних поездок, достижение становится вполне значимым для нетренированного человека. Ну а если вспомнить, что поездка происходила на 50-53-й дни голодовки, придется признать, что это был рекорд, достойный занесения в книгу рекордов Гиннеса.
Примерно в это же время хабаровчанин Владимир Федорович Пинчук совершал не менее «безумный» поход из Хабаровска во Владивосток. За 21 день полного голодания он прошел 860 км. К сожалению и он не зафиксировал рекорд в книге Гиннеса.
Мне на тот момент было 36 лет, Владимиру Федоровичу – 50, независимо друг от друга мы доказали по меньшей мере самим себе, что выжить вполне можно и без еды при довольно интенсивных физических нагрузках.
В ходе моей четвертой голодовки, после семисоткилометрового голодного веломарша я встретился с Владимиром Федоровичем в Хабаровске и мы обменялись с ним опытом. Совершенно определенно могу заявить что он – выдающийся практик. Если я начинаю длительные голодания с замены пищи довольно большим количеством воды, то он первые пять дней не только не ест, но и совершенно не пьет! Добро бы он при этом валялся на печи, так ведь нет – он со своим рюкзаком в эти дни проходит по сорок километров по пересеченной местности! Кстати говоря, некоторые практики голодания рекомендуют на время голода постельный режим – чушь, я полагаю – горизонтальное положение тела настроит мозги на жалость к себе и в конечном итоге убьет.
Итак, что же делать, если вы оказались в ситуации, о которой писатели и журналисты пугаясь сами и пугая окружающих, пишут: «Перед ним замаячила перспектива голодной смерти»? Прежде всего, о такой перспективе следует просто не думать. Возможно, такой перспективы вообще нет. Человек средней упитанности без интенсивных физических нагрузок теряет в первый месяц голодания около 20 кг веса, а во второй не более 10. До своей первой голодовки при росте 175 см я весил 108 кг – очень много! Перед третьей голодовкой мой вес был уже 80 кг, а по приезду в Санкт-Петербург всего 58 кг. При этом жировая прослойка, хотя и существенным образом «подтаяла», не исчезла совсем. Я вышел из голодания не потому, что мне захотелось есть, а для того, чтобы подготовиться к следующему голоданию, уже целиком исследовательскому, а не протестному. Если бы в то время мне удалось найти спонсора для путешествий и заинтересовать медиков, наверняка мною был бы преодолен рубеж в 200 голодных дней в течение одного года.
В доказательство того, что человек в экстремальных условиях способен расстаться с большей частью своего веса, но сохранить веру к жизни, способность мыслить и действовать, можно вспомнить, что советскому летчику Михаилу Девятаеву 8 февраля 1945 года удалось сбежать из фашистского плена, угнав с секретного полигона Пенемюнде на острове Узедом двухмоторный бомбардировщик Heinkel He-111H. Во время побега будущий Герой Советского Союза весил всего 37 килограмм и то, что на взлете самолетом пришлось управлять сразу трем узникам, обуславливалось не столько недостатком сил у одного истощенного пилота, сколько недостатком сил даже у нормально питающегося пилота, чтобы управлять самолетом, у которого неправильно установлены интерцепторы.
Впрочем, существуют менее оптимистичные примеры. В июле 1944 года четверо советских моряков оказались в шлюпке вдали от берега в Черном море без запасов воды и пищи. На третий день своего плавания они стали пробовать морскую воду и на пятые сутки привыкли к ней. В день они выпивали до двух фляг забортной воды. Проблему обеспечения питанием они решить не могли. Один из моряков скончался на 19-й, второй на 24-й, третий на 30-й день скитания. Последнего, капитана медицинской службы П.И. Ересько на 36-е сутки в состоянии затемненного сознания подобрал советский военный корабль. За 36 дней в открытом море капитан Ересько потерял 22 кг своего веса, что составило 32% от первоначального веса.
Маловероятно, что люди погибли от голода – срок слишком невелик, вряд ли они погибли только от жажды – Бомбар доказал, что человек может пить морскую воду довольно продолжительное время. Скорее всего, сказались сразу несколько факторов и потеря веры в жизнь у одного или нескольких из моряков сыграла решительную роль.
Другой пример. Зимой 1963 года в горном пустынном районе Канады потерпел аварию небольшой самолет. 42-х летний пилот Ральф Флорес и 21-летняя студентка Хелена Клабен были спасены через 49 дней, 25 марта 1963 года. В течение первой недели они съели небольшой запас пищи, который был на самолете, на двадцатый день уничтожили последнюю «еду» - два тюбика зубной пасты. Все оставшееся до спасения время они жили на воде. «Мы имели воду во всех видах – объясняла впоследствии Хелена Клабен, - снег и лед, холодная и горячая, талая и кипяченная вода. Чередование этих «блюд» помогало скрасить монотонность прошедших дней». Девушка потеряла в весе всего 12 кг, а пилот – 16. этот результат довольно необычен – потеря в весе крайне мала. В свою первую голодовку в течение первого месяца я сам потерял 21 кг, во вторую – 20, а в третью – только 18 кг. Неожиданный опыт потерпевших крушение в Канаде интересен не только малой потерей веса, но и тем, что выжившим пришлось бороться не только с голодом, но и с холодом.
7 декабря 1988 года в Армении случилось одно из самых разрушительных землетрясений в истории человечества. Погибли десятки тысяч человек. Последними из живых вызволенными из-под завалов стали Эмма Акопян и ее новорожденная дочь. Более семи суток Эмма провела без еды и воды в крошечном пыльном пространстве между перекрытиями разрушенного дама. Когда от обезвоживания у нее пропало грудное молоко, свою девочку она кормила собственной кровью. Эмма Акопян во всем мире признана как человек, совершивший один из самых значительных материнских подвигов.
Совсем последний случай связан с отключением беспомощного человека от аппаратуры искусственного питания. 31 марта 2005 года в США умерла от обезвоживания и голода пациентка Тэрри Шайво. 13 дней она провела совершенно без еды и воды. Можно было бы говорить, что врачи ее уморили голодом, но Верховный Суд США признал, что она уже мертва, так как ее мозг на протяжении нескольких лет не функционировал. Однако сам факт того, что человеческий организм даже не ведущий борьбу за сохранение жизни способен без пищи и воды существовать 13 суток очень интересен.
Как бы то ни было, у человека, оказавшегося в «безвыходной» ситуации есть всего два пути – выжить или погибнуть. Я предлагаю выживать.
Большинство «голодающих практиков» шли от малого к большому. Следуя советам Поля Брэгга, они голодали по одному дню в неделю, потом периоды голоданий увеличивались до недели, двадцати дней и выше. Организм у этих мужественных людей привык к голоду. Им стало легко входить в голодание и выходить из него. Их опыт крайне интересен и полезен, но все они говорят о том, что труднее всего перенести первые дни голодания, когда организм настойчиво требует пищи. До того как проголодать месяц, я всего три раза безо всякой регулярности делал однодневные голодания. Мне помог метод Шичко, а к настоящему времени я могу похвастаться тем, что на его основе придумал собственную методику, которую можно использовать и для выживания, и для протестов, и для приведения собственной фигуры в норму.
Своими велопутешествиями натощак я стараюсь привлечь внимание к методике, к возможностям любого человека ну и к себе, естественно, потому что иначе к методу внимания не привлечь. Простите, что мой путь проходит по вполне густонаселенным местам – в дальнейшем я постараюсь повторить путешествия в медвежьих, верблюжьих и прочих углах. Тяжело в учении, легче в бою, говаривал классик российской стратегии. Для нынешних учений мы принимаем следующую вводную: «Летательный аппарат тяжелее воздуха совершил аварийную посадку на сушу. Экипаж в количестве одного человека не пострадал. В связи с неисправностью радиооборудования связь с органами управления воздушным движением на протяжении всего полета не велась. В аэропорту вылета полетный план не был подписан. Таким образом, местонахождение терпящего бедствие экипажа аварийного воздушного судна поисково-спасательным службам неизвестно, в связи с отсутствием полетного плана о факте катастрофы никому не известно. За неимением достаточных запасов провизии, оружия и отсутствия надежды на помощь извне экипаж принял решение выходить к людям самостоятельно…»
На самом деле мне голодать проезжая по самым густонаселенным районам страны, в которой очень любят кушать, по меньшей мере, настолько же трудно, как и члену нашего виртуального экипажа.
Прежде всего, нам нужно провести ревизию того, чем мы обладаем. В аварийных припасах редко бывает достаточное количество пищи и тех предметов, которые действительно необходимы для выживания. Нож, спички, все возможные емкости, веревочки и бечевочки, коробочки и картоночки, все это нам необходимо. Многое из того, что мы имеем в медицинской аптечке, нам пригодится. Но, к сожалению, в походных аптечках и неприкосновенных запасах нет одной совершенно необходимой вещи для длительного пребывания в экстремальных условиях длительного голода – это клизма для промывания кишечника или кружка Эсмарха. Дело в том, что большинство описанных в литературе случаев «голодной» смерти произошли из-за хронического недоедания, отравления организма отходами своей же жизнедеятельности, либо неправильного выхода из продолжительного голодания. Если регулярно, раз в два-три дня промывать свой кишечник двумя литрами теплой воды, да еще, если в эту воду добавить полторы-две столовые ложки натурального, виноградного или яблочного уксуса, ваше вынужденное голодание не доставит вашему организму никаких проблем, а напротив – только пользу. Особое внимание, поэтому стоит уделить тем предметам в НЗ, аптечке и обломках самолета, из которых кружку Эсмарха можно изготовить.
Если нет надежды на то, что вас обнаружат ранее двадцати дней, бесполезно делить конфеты и галеты из неприкосновенного запаса на многие дни – этим вы лишь подорвете свою способность к сопротивлению сложившимся обстоятельствам, обречете себя на медленную и мучительную гибель.
Приведу ужасную цитату в пример того, как люди гибнут отнюдь не от голода: «Во всем обозримом пространстве глаз не находил никакого укрытия: ни дерева, ни даже редкого кустарника. Спать приходилось на корточках. Измученные истощением и невзгодами, многие уже не просыпались. А ведь стоял август! Питаться мы были вынуждены фуражным зерном, к которому не каждый день выдавали крошечный, твердый, как камень, кусочек высушенного мяса. Болотную воду пить было нельзя, и все же ее пили; у нас не имелось дров, чтобы вскипятить и хотя бы этим чуть обеззаразить ее. Среди личного состава опять начались вспышки дизентерии и тифа. Многие умирали от того, что их желудок не мог справиться с грубым, немолотым зерном. Позже сходившие с ума от голода (здесь и далее выделено мною, В.Н.) бойцы собирали в кровавых экскрементах целые зернышки, мыли их, как могли, и отправляли в рот… Каждое утро мы устраивали перекличку тех, кто еще оставался жив. Некоторые лежали с открытыми глазами, но не имели сил подняться. Когда их ставили на ноги, они тут же валились на траву – уже мертвыми»*. В приведенной цитате рассказывается о марше армии коммунистов через нагорье в излучине реки Хуанхэ в 1935 году. Продолжительность марша в этих условиях была не так уж велика – около двух месяцев, но люди гибли и сходили с ума тысячами!
* (Филипп Шорт. «Мао Цзэдун» М. Издательство АСТ, 2001 стр.289)
А это примеры из нашей истории. Рассказ лейтенанта Ивана Дмитриевича Никонова из 382-й дивизии 2-й ударной армии:
«Место было болотное, кушать нечего, зелени нет. У пехотинцев лопаток нет, а в болоте яму не выроешь, итак вода. Из мха, из прошлогодних листьев и сучьев нагребет вокруг себя бруствер и лежит. Немец твое место засекает, высунешься, сразу убьет. Что рука достанет, то и ешь. Появились случаи самоуничтожения. Сначала одиночные, потом сразу трое, из них двое командиров. В разборе выяснилось, что самоубийцы от голода так обессилили, что и не могли уже повернуться» *(стр.85).
«Из пришедшего пополнения несколько человек через НЕМНОГО дней без пищи стали как умалишенные. Продуктов мы уже не получали. Переговорили со старичками, что надо убедить прибывших, чтобы ели, как мы, все органическое, что попадет.
Когда все об этом говорили, было убедительно. И вот Самарин походил, порылся и нашел у забитой лошади вырезанный задний проход (выходное отверстие) и съел его.
- Ну, Самарин, - сказали ему. – Теперь будешь жить и все есть.
Потом и все стали есть, что попадет. Но люди ВСЕ РАВНО бессилили. Многие уже опухали, в том числе и я». * (стр.83)
– Об опухании во время голода, когда человек не может двигаться или каждое движение приносит невыносимую боль, говорится практически в каждом описании мук голода. Но никогда речь не идет о полном голодании! Всегда эти неприятности происходят тогда, когда человек пытается выжить на подножном корму. В описываемых в литературе случаях говорится именно об опухании, о водянке, когда ноги, руки и тела у людей становятся бочкообразными. Во время семи моих голоданий небольшой отек ног я обнаружил лишь дважды, на 25-й день третьей, 56-дневной голодовки, и на 20-24 -е дни седьмой и оба раза это была реакция на небольшую простуду. Но вернемся к тому же свидетелю:
«Мы подружились с лейтенантом – у него были ранения лица и рук, - я все делал руками, а он ходил, искал заячий щавель, крапиву и дохлых коней. Это были кони, павшие зимой, вмерзшие в землю и оттаявшие сейчас в болотах. Сохранившиеся куски гнилого мяса заталкивались в коробку из-под немецкого противогаза (она из металла) и бросалась в огонь. Через два-три часа, зажав нос, мы ели похлебку и жевали то, что получалось…
Кто увлекался похлебками – начал распухать. Очень много таких умирающих появилось.
Лежит человек огромный. Голова, как шар, глаз почти не видно, они скрыты. Дышит, но уже ничего не чувствует. Нас можно было брать почти без сопротивления, но добраться до нас было невозможно – от разрывов лес и болота были перемешаны, чуть шагнешь в сторону и провалишься по грудь».*(стр. 93)
* Николай Коняев «Власов. Два лица генерала» М. «Вече» 2003
Описанное выше с преданной и забытой Второй Ударной происходило зимой – летом 1942 года в районе между Любанью и Спасской Полистью, там, где проезжал и проходил совершенно голодным я. представляете какие чувства испытывал я, голодающий 53-54-й день, но тем не менее вполне актиывный и здоровый, когда видел большое количество братских могил солдат и офицеров 2-й Ударной?
Примеров подобного рода в российской истории XX века более чем достаточно. Только в 1933 году, когда из СССР на экспорт было отправлено более полутора миллионов тонн зерна, 47 тыс. тонн мясомолочных продуктов, 54 тыс. тонн рыбы и другие продукты, на Украине, Казахстане, Поволжье умерло от голода от 6 до 10 миллионов человек! Даже читать эти свидетельства страшно, представить же их невозможно. Мы могли бы вспомнить тысячи строк из мемуаров фронтовиков, блокадников Ленинграда, раскулаченных крестьян, узников фашистских и коммунистических концлагерей - везде муки голода будут описаны схожим образом. Люди не выдерживают первых дней голода, начинают питаться всем, и даже тем, чем питаться нельзя, все их мысли концентрируются вокруг поисков пищи или ее суррогатов. Как следствие - безумие, отравление трупным ядом, продуктами собственной жизнедеятельности, и… смерть.
Везде и всегда одно и то же – человек начинает БОЯТЬСЯ голода и голодной смерти задолго до того, как перспектива ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ГОЛОДНОЙ смерти вплотную подступает к нему. Начав БОЯТЬСЯ, пойдя на поводу у СТРАХА, реальной основы которого у человека с его опытом просто нет, он проигрывает схватку за жизнь не использовав и сотой доли возможностей для собственного выживания. Опять вспомним Бомбара, сократив его утверждение до минимума. ЖЕРТВЫ УМЕРЛИ ОТ СТРАХА!!!
Запомните раз и навсегда, и помните об этом в любом случае, не обязательно даже, чтобы это касалось вашего выживания, как организма, как животного, как примата, но и…, и даже в особенности, вашего ощущения себя Человеком, существом Разумным и Свободным: как только вы определили для себя роль жертвы и согласились с ней, вы умерли! Трагизм ситуации в том, что вы САМИ ОПРЕДЕЛЯЕТЕ СЕБЯ В ЖЕРТВУ!
Но есть и другие случаи. В книге у Геннадия Малахова «Голодание и здоровье» приводится пример, взятый из практики американского врача Эдуарда Дьюи, который практиковал в конце XIX века. Четырехлетний мальчик умер от голода, после того как его пищевод и желудок были полностью разрушены едкой жидкостью. Никакая пища не могла попасть в его желудок. Он умер на 75-й день при совершенно ясном сознании, а его тело состояло лишь из костей, связок и истонченной кожи. Вдумайтесь! Мальчик четырех лет, не имеющий изначально никаких внутренних запасов жиров, прожил два с половиной месяца и тихо умер с совершенно ясным сознанием. В другом случае рассказывается о пациентке, которая из-за паралича глотательных мышц вызванного инсультом умерла лишь спустя четыре месяца. Эти люди не пытались себя спасти, были не в состоянии «бороться» с голодом и прожили много больше тех, кто самолично определил себя в жертву!
Уже довольно давно при вскрытии людей погибших от голода было замечено, что потери тканей распределяются следующим образом:
Жир 97%
Селезенка 63%
Печень 56%
Мускулы 30%
Кровь 17%
Нервные центры 0%
Жир, как мы видим, уходит почти весь. Большие потери несут ткани, которые отвечают за очистку крови. Не стоит сильно этого бояться. В первые дни голодания, когда потеря веса наиболее значительна, она обусловлена выводом из организма излишней влаги, гликогена печени (запас углеводов), а также сжигания жира, который организм откладывает вокруг печени, почек, сердца, кишок и т.д. Так что довольно значительная часть потерь веса внутренних органов обусловлена потерей этого жира. Кроме того, при голодании человек потребляет примерно в два раза меньше кислорода. Голодающий более десяти дней способен кратно, в 2-3 раза увеличить свое пребывание без воздуха, например под водой. При проведении опытов над собаками оказалось, что длительно голодающее животное вполне комфортно чувствовало себя в обедненной атмосфере – при 5% содержании кислорода! В такой атмосфере нормально питавшиеся собаки начинали чувствовать удушье в первые же минуты. Весьма ощутимо снижается пульс и частота дыхания. В чересчур обедненной атмосфере я не дышал, но за все остальное ручаюсь. Кровь разносит по организму кислород, а если кислорода организму нужно существенно меньше, нет ничего удивительного в том, что организм поедает «лишнюю» кровь и лишние части печени и селезенки.
Подобные опыты ставились и академиком И.П. Павловым, впоследствии он писал: «При голодании всегда дольше, сравнительно с другими органами, удерживают свой нормальный вес сердце и мозг как важнейшие части организма».
В литературе встречаются уникальные примеры длительного голода со счастливым концом. В 70-х годах прошлого века в Лос-Анджелесе врачи наблюдали страдавшую ожирением Элейн Джонс, которая весила 143 кг. После очередного нервного срыва больная начала продолжительное голодание. Ежедневно она выпивала 3 л воды, дважды в неделю врачи делали ей витаминные инъекции. Пациентка голодала 119 дней, и за это время ее вес уменьшился до 81 кг. Чувствовала она себя все это время прекрасно. В 1973 году в шотландском Глазго были описаны схожие случаи, когда одна женщина голодала 236, а другая - 249 дней! К сожалению, неизвестно, какие физические нагрузки все они испытывали в ходе этих уникальных голоданий.
Я намерено привожу достаточное количество примеров и правильного голода, и неправильного. Эти знания помогут вам найти правильный путь…
Метод Шичко.
Геннадий Андреевич Шичко открыл метод, благодаря которому человек может самостоятельно отказаться от вредных привычек. Метод основан на двух постулатах:
1. Человек не виноват в том, что он пьет, курит, чревоугодничает – его так научили.
2. Запрограмированность человека на следование вредным привычкам разрушается словом, записанным перед сном.
Более подробно о методе будет рассказано ниже, там, где мы будем говорить о похудении, а выживающим достаточно знать то, что, применив этот метод во время длительных голоданий, я нисколько не разочаровался. И хотя изначально Геннадием Андреевичем он для этого не предполагался, действенность метода доказана на практике и каждый, кто будет ему следовать также не разочаруется.
Геннадий Шичко, помогая алкоголикам, людям больным, пришел к выводу, что Человек не виноват в том, что он пьет этанол-содержащие жидкости, как бык помои – его так научили. Родители будущего пьяницы в его детстве устраивали дружеские посиделки, попойки и пьянки, а когда маленький человечек со свойственным его возрасту любопытством пытался попробовать то, из-за чего его родители становятся такими возбужденными, заботливый папа или дедушка говорил: «Тебе еще рано, ты еще маленький. Вот вырастешь, и тогда…». Родители были правы. Почти. Однако, кто из нас в сопливом своем детстве не мечтал побыстрее вырасти? А здесь готовый рецепт – как только выпил, значит – вырос. То же самое и с вдыханием в легкие дыма. «Тебе рано курить, ты еще маленький!».
Человек, в итоге, не виноват – его научили совершать над самим собой гадости, хотя имели совершенно другие цели.
И со страхом голода абсолютно такая же история: «Скушай булочку, а потом ступай на улицу, а то будешь голодным». - Неосознанный опыт предыдущих поколений заставляет нас наедаться впрок, до того как организм потребует восполнения энергетических потерь. Уже имея излишки энергии отложившейся в наших боках, животах, щеках и ляшках, мы не можем отказаться от еды даже на крайне непродолжительное время. Трех-четырех разовым ежедневным питанием мы сами обманули свой организм. Даже наш мозг идет на поводу у желудка, принося вред всему организму.
Волк, привыкший добывать пропитание ногами и головой, не страшится голода – он к нему привык и его не замечает. А пес, довольствующийся тем, что еда ему достается сравнительно легко, смотрит в глаза хозяина умирающим взором и действительно готов умереть.
Все наши ближайшие родственники по фауне планеты время от времени голодают – и чувствуют себя великолепно. Наши первобытные предки совершали переходы в многие сотни километров натощак (а иначе откуда, как не от австралопитеков и синантропов отсутствие в моих мышцах молочной кислоты после многих дней голода?) в поисках сытых мест и были настолько сильны, что дали жизнь нам.
Итак, труднее всего преодолеть собственный страх перед голодом, неизвестностью, пространством. Разрушить саморазрушающую программу. С помощью метода Шичко мы убедим собственное подсознание в том, что не мы оказались в безвыходной ситуации, а наоборот, нам наконец-то представился шанс кардинальным образом очистить свой организм от шлаков, холестериновых бляшек, камней в почках, лишнего жира и так далее и тому подобное. Мы должны доказать своему подсознанию, что именно то, что с нами произошло, как нельзя лучше соответствует нашим самым сокровенным желаниям.
Эта книга во многом писалась во время моих голодных велопутешествий по Дальнему Востоку. Перед каждым ежедневным советом для вас я описываю и свое самочувствие во время одной из поездок. Ну а для антуража немного внимания уделяю также путевым ощущениям. Уже к третьей длительной голодовке мой организм привык к голоду и даже жаждал его, поэтому самые противные из своих ощущений я взял из дневника, который вел в ходе первой своей голодовки, а также дневника, который вел во время седьмой, когда впервые голодал под присмотром врачей. Впрочем, благодаря методу Шичко эти ощущения не шли ни в какое сравнение с теми, что чувствовали голодающие в блокадном Ленинграде и солдаты, которые погибли при прорыве этой блокады.
Обычно мое кровяное давление 120 на 80, пульс до голодания был в пределах 70-75 ударов в минуту. Всегда во время голода после увеличения пульса и давления в период привыкания к голоду и перестройки организма, и то и другое уменьшается.
